topmenu
მთავარი
ეპარქიები
ეკლესია-მონასტრები
ციხე-ქალაქები
უძველესი საქართველო
ექსპონატები
მითები და ლეგენდები
საქართველოს მეფეები
მემატიანე
ტრადიციები და სიმბოლიკა
ქართველები
ენა და დამწერლობა
პროზა და პოეზია
სიმღერები, საგალობლები
სიახლეები, აღმოჩენები
საინტერესო სტატიები
ბმულები, ბიბლიოგრაფია
ქართული იარაღი
რუკები და მარშრუტები
ბუნება
ფორუმი
ჩვენს შესახებ
რუკები

 

Н. А. НИКОЛАЕВА - Картвело-индоевропейские контакты в III/II–II тыс. до н.э. по данным лингвистики и археологии

<უკან დაბრუნება

Н.А. НИКОЛАЕВА

Картвело-индоевропейские контакты в III–II тыс. до н.э. по данным лингвистики и археологии

ДРЕВНОСТЬ: ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ И СПЕЦИФИКА ИСТОЧНИКА

Материалы международной научной конференции,

посвященной памяти Эдвина Арвидовича Грантовского

и Дмитрия Сергеевича Раевского

Выпуск V

Москва, ИВ РАН

2011

Проблемы этногенеза народов Кавказа, принадлежащих к индоевропейской, севернокавказской и картвельской языковым семьям, вызывали и вызывают неизменный интерес историков как древности, так и современности.. Приоритетное положение в решении этой проблемы занимает лингвистика и археология. Если тезис об автохтонности и раннем появлении в этом регионе носителей севернокавказских и южнокавказских языков, отразившихся в памятниках куро-аракской культуры, является аксиомой для многих исследователей, то лингвистическим фактам столь же раннего индоевропейского присутствия на Кавказе в III–II тыс. до н.э. (древнейшие индоевропеизмы и древнеевропеизмы в пракартвельском и грузинско-занском языках (Климов 1994)) пока не дано удовлетворительного исторического объяснения.

Корреляция данных лингвистики с данными археологии бронзового века Северного Кавказа имеет перспективу успешного решения проблемы индоевропейской атрибуции ряда археологических культур Северного Кавказа безотносительно к разным концепциям локализации индоевропейских прародин и независимо от них. Традиция выявления древнейших лексических индоевропеизмов в картвельских языках является длительной, причем сначала некоторая лексическая общность двух языковых семей принималась как свидетельство их генетической связи (Климов 1994, 8), но в настоящее время обоснована их ареальная природа (Климов 1994, 206). Уточнение ареала картвело-индоевропейских контактов зависит как от локализации индоевропейского присутствия относительно Кавказа, так и от локализации прародины картвелов. В настоящее время большинство кавказоведов придерживается концепции автохтонности картвелов в Закавказье, согласованной с гипотезой Т.В. Гамкрелидзе и Вяч.Вс. Иванова о прародине индоевропейцев на территории Армянского нагорья (Гамкрелидзе, Иванов 1984; Климов 1994). На данный момент ни лингвисты, ни археологи не видят оснований для локализации индоевропейцев на Северном Кавказе (Климов 1994, 209, 212). Относительно времени ареальных картвело-индоевропейских контактов единства среди лингвистов также нет, но Г.А. Климов выделяет три уровня заимствования: праязыковый (до 19 в. до н.э.), грузинско-занский (19-13 вв. до н.э.) и более поздний, доисторический, считая, что «взаимодействие индоевропейских и картвельских языков не ограничивается рамками некоторой древнейшей поры и продолжается на протяжении едва ли не всех последующих эпох вплоть до исторически засвидетельствованного периода» (Климов 1994, 206, 213). Анализ грузинско-занского фонда индоевропеизмов показывает, что 15 из 40 лексем (37,5%) являются производными от диалектного индоевропейского архетипа; 12 из 40 лексем (30%) имеют континуанты только в древнеевропейских языках (славянский, балтский, германский, кельтский, италийский); 5 из 40 лексем (12%) представляют заимствования только из индоиранского, иранского, индоарийского; 6 из 40 (13%) – лексемы, выводимые как из индоиранского, так и из древнеевропейских языков; 12 из 40 (30%) лексем выводимы из хеттского, древнеевропейских, индоиранских и тохарских языков. Анализ «доисторических» индоевропеизмов, которые могут относиться и к более раннему хронологическому уровню, показывает, что 18 из 41 лексемы (43%) происходит из диалектного индоевропейского архетипа; 17 из 41 лексемы (41,5%) имеют континуанты в балтийских, германских, кельтских, латинском. Это самая большая группа картвельских индоевропеизмов, которая имеет продолжение в европейских языках. Только 7 из 41 (ок. 15%) лексемы происходит из иранских и индо-арийских языков.  Из 15 параллелизмов между пракартвельским и индоевропейскими языками корнесловы ‘сердцевина, ядро плода’ ‘четыре’ (Климов 1994, 62); ‘игла, колючка’, ‘стоять’ (о засухе, жаре)  находят продолжение в кельтских, балтских, славянских языках (Климов 1994, 93).

В отмеченных 40 параллелизмах грузинско-занских и индоевропейских языков наиболее близкие аналогии для грузинско-занской основы ‘бурдюк, сума’, безрогий бык’ зафиксированы соответственно в германских и балтских, славянских языках (Климов 1994, 99). Грузинско-занский корнеслов ‘виноградная лоза’ сопоставляется непосредственно с диалектным славянским корнесловом (Климов 1994, 108). ‘Самец, баран’ в формальном и семантическом плане сопоставим с продолжением индоевропейского архетипа в латинском и балтийских языках (Климов 1994, 109). ‘Жаба’ представлена балто-славянскими, германскими соответствиями. По выражению Г.А. Климова, «является диалектным североевропейским соответствием картвельскому архетипу» (Климов 1994, 111). ‘Поросенок’ в грузинско-занском имеет соответствия в литовских и славянском языках; ‘тина’ имеет аналогии в литовском; ‘лиса’ – в германском и кельтских языках (Климов 1994, 124). ‘Пыль’ имеет аналогии в германских языках (Климов 1994, 126). ‘Медь’ имеет отчетливые параллели с латинской и литовской формами, которые переводятся как ‘светить, сверкать’ (Климов 1994, 133). Особого внимания заслуживает грузинско-занская основа ‘обух топора’, имеющая континуанты в кельтских, италийских, германских и балто-славянских ветвях индоевропейского праязыка (Климов 1994, 156), а ‘журавль’ в грузинско-занском языке фонетически и семантически особенно близок к славянскому, а также к латинскому и балтийским языкам (Климов 1994, 163).  В свете гипотезы о формировании культур раннебронзового века западной и центральной части Северного Кавказа в результате миграции населения из Центральной Европы (Николаева 2006; 2007; 2010; 2011), кубано-терская культура (КТК: 21-13 вв. до н.э.) в своих древнейших памятниках (первый этап КТК: Дзуарикау 1/19, 5/2, 6/1, 7/4) связана происхождением с районами из ареала культуры шаровидных амфор, шнуровых керамик («Древняя Европа», по Г. Крае). Куро-аракская культура (КАРК) в своих вариантах обычно связывается с носителями картвельских и севернокавказских языков. Смешанные комплексы КТК и КАРК традиции близки по времени к первому этапу КТК (второй этап КТК: Дзуарикау 1/15 и 2/2), и, следовательно, представляют собой отражение картвело-индоевропейских и индоевропейско-севернокавказских контактов. Большинство картвельских индоевропеизмов, имеющих континуанты в языках древнеевропейской ветви ПИЕ языка, объяснимо контактами картвелоязычного населения со слабо расчлененной на диалекты древнеевропейской этнолингвистической общностью, представленной памятниками кубано-терской культуры.

Степной вариант КТК (или кубано-днепровская/новотитаровская культура) является эквивалентом индоариев (Николаева 2007, 3-26), которые также оставили след, но более слабый, в фонде картвельских индоевропеизмов.

Литература

Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Тбилиси. 1984.Т. 1–2.

Климов Г.А. Древнейшие индоевропеизмы картвельских языков. М., 1994.

Николаева Н.А. Древнеевропейцы на Северном Кавказе // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». №1. М., 2006.

Николаева Н.А. Индоарии на Северном Кавказе // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки. №1. М., 2007.

Николаева Н.А. Этнокультурные процессы на Северном Кавказе в III-II тыс. по данным археологии, лингвистики, мифологии // Краткие сообщения Института археологии РАН. № 223. М., 2010.

Николаева Н.А. Этнокультурные процессы на Северном Кавказе в контексте древней истории Европы и Ближнего Востока. М., 2011.

Сафронов В.А. Индоевропейские прародины. Горький, 1989.