დვალები და დვალეთი - Двалы и Двалетия

topmenu

დვალები და დვალეთი - Двалы и Двалетия - В. Н. Гамрекели

<უკან დაბრუნება

АКАДЕМИЯ НАУК ГРУЗИНСКОЙ ССР

Государственный музей грузии им. акад. с. н. джанашиа

В. Н. Гамрекели

Двалы и Двалетия

в I-XV вв. н.э.

ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК ГРУЗИНСКОЙ ССР

ТБИЛИСИ 1961

ნაწილი I

<<გაგრძელება//ნაწილი II

1. К ИСТОРИИ ВОПРОСА

(5) Территория центральной части Кавказского хребта с востока на запад между Дарьяльским ущельем и Мамисонским перевалом, с примыкающими к ним с севера ущельями Нарской котловины и с юга ущельями истоков р.Б.Лиахви в прошлом, в средние века, именовалась по-грузински Двалети и Магран-Двалети, а население, занимавшее эту территорию - двалы. В осетинской речи и по настоящее время именуются Нарекая котловина Туалта, а истоки ущелья Б.Лиахви Урс-Туалта, а их жители - туаллаг (Двал и Туал представляют собой две фонетические разновидности одного слова, одного понятия). Эта территория входила в состав Грузии, согласно грузинской исторической традиции, со времен возникновения грузинского государства, а за последние несколько веков на этой территории засвидетельствовано осетинское население. Расположение в центре Кавказа и связанность исторических судеб с грузинским и осетинским народами, привлекли внимание ученых к племени двалов уже давно. В трудах исследователей - кавказоведов, изданных на протяжении XVIII-XX вв. (Гюльденштедт, Клапрот, Пфафф, Миллер, Ковалевский, Кипшидзе, Томашек, Ахвледиани, Кекелидзе, Меликсетбег, Абаев, Ванеев, Гвритишвили, Скитский и др.), имя племени двалов упоминается неоднократно. Однако, ни одним из этих исследователей вопрос об этнической племенной принадлежности двалов или вопрос их исторических судеб не подвергался специальному рассмотрению. Тем не менее в среде ученых высказан ряд утверждений, соображений и предположений выявляющих наличие различных взглядов по вопросу о племенной этнической принадлежности двалов. Высказываясь об этнической-племенной принадлежности двалов, ученые первым долгом определяли их этническую природу по языковому признаку. Установление языкового сродства является важнейшим моментом для решения вопроса этнической - племенной принадлежности, т.к. общность языка, как первейшего средства социального общения, является важнейшим племеформирующим условием и фактором. Потому-то язык наиболее верно указывает и на племенную принадлежность (6) данной этнической общности, т.е. с какой группой племен генетически связано данное племя, и точнее, с какой группой племен связан генетически тот этнический элемент, который сыграл формирующую, конструктивную роль в образовании данного исследуемого племени. До последнего времени в научной среде было широко распространено мнение признающее двалов ираноязычным племенем, одним из осетинских племен или даже отождествляющее их с осетинами-иранцами. Возникновение и утверждение такого взгляда на двалов можно проследить с начала XIX в., от Клапрота через Пфаффа, Миллера, ряда языковедов и других ученых к Скитскому¹. Клапрот пишет: «Большая часть осетин в Грузии принадлежит к племени двали или двалети»². «...Согласно часто приводимой географии Грузии, грузины делят народ осетин на два больших племени, которые однако по языку и нравам мало отличаются друг от друга, а именно на собственно оретин и на двалетов или двали»³. Не вдаваясь в анализ каждой фразы в отдельности, очевидно, что Клапрот в приведенных случаях отождествляет двалов с осетинами. Не может не обратить на себя внимание внутренняя нелогичность свидетельства Клапрота. Достоверно известно, что осетинский язык состоит из двух диалектов иронского и дигорского, что, соответственно, осетин называет себя ироном или дигорцем, что осетинское население было организовано по обществам - ущельям: Тагаурцы, Куртаульцы-Куртатинцы, Валлагирцы, Туальцы, Дигорцы. При таком действительном положении и признании Клапротом, что собственно осетины и двалы-осетины «по языку и нравам мало отличаются друг от друга» совершенно непонятным и нелогичным представляется его же утверждение, что «грузины делят народ осетин на два больших племени... на собственно осетин и на двалов». На чем же основано такое деление? Почему же делят грузины таким образом осетинский народ? если нет существенного (7) и глазрежущего различия между двалами и собственно осетинами. На эти вопросы ответов у Клапрота нет. Ясно, что Клапрот что-то недопонял и потому что-то недосказал.

Во-вторых, неправомерно приписано «Географии Грузии», т.е. географическому труду Вахушти, деление «осетин на два больших племени» - на собственно осетин и двалов. У Вахушти, как это явствует из предлагаемого ниже анализа его географического описания, нет подобного племенного деления осетинского народа; хотя он и различает двалов и осетин друг от друга, но вовсе не в смысле двух племен одной народности, как это пишет Клапрот. Вахушти различает двалов и осетин друг от друга совершенно в ином смысле, что делает такое этнонимическое размежевание естественным и логичным. Об этом речь подробнее будет дальше. Таким образом свидетельства Клапрота являются плодом недоразумений, возникших вследствие недостаточно глубокого знакомства с историческими памятниками и действительностью Грузии. Цитированные высказывания Клапрота явились источником и исходной точкой для ряда последующих кавказоведов в их суждениях о двалах. Тем самым Клапрот ввел в заблуждение всех положившихся на его слова. Так, Пфафф повторяет⁴ за ним «По географии Вахушти двалеты были осетины»⁵. Далее, такой выдающийся кавказовед как Вс.Ф.Миллер тоже пишет: «Осетины... на южном склоне хребта... занимают область известную в грузинской географии под названием Двалети. Сев. Осетины называют их общим именем Туалта»⁶. «В Двалах (упомянутых в Армян, географии VII в. В.Г.) следует видеть жителей области Двалети, южных осетин, известных до сих пор северным их соплеменником под именем Туалта»⁷. Следовательно, и Вс.Миллер отождествляет средневековых (8) двалов с осетинами и локализует Двалетию по южным склонам Гл.хребта Кавказа. И в данном случае основанием служит ссылка на географию Вахушти и на факт употребления северными осетинами этнонима «Туаллаг» - Туалта для обозначения южных осетин. Слова Пфаффа и Миллера без изменения, повторил⁸ Ванеев: «Юго-Осетия (или Двалетия по старой грузинской географической номенклатуре)»⁹. «По Вахушти двалы - осетины¹⁰ и дальше это отождествление распространяет на все средневековье, заключив после превратного толкования Вахушти и не заслеживающего научного доверия аргументации, что «двалы-осетины обитают на территории Ю.Осетии с древних времен»¹¹. От вышеназванных исследователей, видимо, заимствует Скитский, когда он пишет: «Южная Осетия в старой географии Грузии называлась Двалетия. Это название происходит от древнего самоназвания населявших ее осетин - «Туал»¹². Такие ученые как И.Кипшидзе, Г.Ахвледиани, К.Кекелидзе и некоторые другие причисляли двалов к осетинам, не обосновывая однако, это ничем и не входя в углубленное исследование вопроса; они это делали просто мимоходом, считая это положение само собой разумеющимся и не требующим доказательств. Так И.Кипшидзе описывая грузинский литературный памятник XIV в. «Мученичество Николая Двала» признает его «интересным материалом по истории... одного из осетинских племей - двалов¹³. Акад. Г.Ахвледиани¹⁴ готов признать древнедвальский язык «заметно отличающимся диалектом» осетинского языка и опирается в своих суждениях на утверждение Клапрота, что все южные осетины именовались двалами. Акад. К.Кекелидзе¹⁵ в своих историко-литературных работах и изысканиях также попутно говорит о тождестве двалов и осетин. (9) Можно назвать еще ряд ученых высказавшихся в таком же смысле, но мы воздерживаемся от этого, т.к. их суждения ничего существенно нового, отличного в себе не содержат. Следует заострить внимание на одном моменте содержащемся в цитированных высказываниях ученых: Клапрот описывает положение сложившееся ко времени конца XVIII в.; причем это фиксация представлена без оглядки на историю края, без сохранения исторической перспективы, без учета прошлого населения данных мест. Последующие же исследователи как Миллер, Кипшидзе и др. без каких-либо дополнительных оснований расширили хронологические рамки и отождествление двалов с осетинами произвольно распространяют на все предыдущие века и в их представлении двалы оказываются искони осетинским племенем. Они игнорируют, или упускают из виду, факт миграционных процессов и потому не замечают разность двалов средневековья и двалов XVIII в. Между тем из грузинских письменных памятников и осетинских фамильных преданий в совершенно четкой и утвердительной форме известно о наличии миграционных процессов, о перемещениях населения Центрального Кавказ а и изменениях его состава за последние несколько веков, коснувшихся непосредственно и двалов. Все вышеприведенные выдержки наглядно иллюстрируют насколько распространенным было мнение, причисляющее двалов к осетинским племенам. Одновременно из них со всей несомненностью явствует, что тезис о принадлежности двалов к группе осетинских племен имеет под собой два основания:

1) ссылки на грузинские исторические памятники, а именно, на свидетельства Вахушти Багратиони в его «Описании царства Грузинского».

2) То обстоятельство, что осетины XIX-XX вв. называют «Туаллаг»-ами (resp.-двалами), осетин, происходящих из Наро-мамисонской котловины, т.е. то обстоятельство, что туаллаг-двалами осетины именуют осетин же, происходящих с территории именовавшейся по средневековой грузинской номенклатуре - Двалетией.

Однако ни один из этих аргументов не подвергался обстоятельному анализу; не исследован подлинный смысл свидетельств Вахушти и не обследована та этническая общность, которая скрывалась под этнонимом Двал-Туал. Вдумчивое чтение географии Вахушти Багратиони убеждает, что приведенные ссылки вышеназванных авторов на труд Вахушти ошибочны и не соответствуют своему источнику, порою представляя по существу искажение источника. В грузинской исторической литературе до XIX в. и, в частности, у Вахушти Багратиони, о двалах сохранено много сведений. об их исторических судьбах имеется ряд высказываний - (10) из коих явствует наличие определенного взгляда по вопросу об этнической принадлежности двалов. Эти данные совершенно не оправдывают ссылок указанных авторов и идут вразрез с их утверждением о тождестве двалов и осетин. Как это будет показано подробнее ниже, Вахушти действительно различает двалов и осетин; но различает их не как два племена одной народности, не как генетически родственные племена, а как коренных жителей и пришельцев, как аборигенное и иммигрировавших, как покоренных и покорителей. Относительно факта употребления в современной (и ближайшего прошлого) осетинской речи этнонима «Туаллаг» в применении к осетинскому же населению Нарской котловины следует признать, что целый ряд обстоятельств заставляют полагать, что в данном случае древний этноним закрепился за определенной местностью и механически перенесен на позднейшее население этой территории. Здесь мы наблюдаем такое же явление, какое установлено в отношении ряда областей и народностей Кавказа (балкар, горских татар, карачаевцев и др.), и в отношении которых еще Вс.Миллер констатировал. что этническое «имя прикрепилось к местности и осталось за нею, несмотря на смену народности»¹⁶. Что осетинское население Ксани-Лиахви-Кударо XVI-XX вв. это не средневековые двалы, а иное, новое население, это явствует с несомненностью из сопоставления грузинских исторических памятников («Памятник Эриставов», продолжение «Картлис Цховреба», истор.-географ, труд Вахушти и др.); то же самое говорят южно-осетинские фамильные предания. 3.Н.Ванеев в своей статье «К вопросу о времени заселения Юго-Осетии», основываясь на этих фамильных преданиях, пишет «мы пришли к заключению, что современные юго-осетины живут в Юго-Осетии 4-5 столетий, т.е. они переселились сюда в период XV-XVI столетий»¹⁷. Этой разницы между двалами и двалетскими осетинами, т.е. осетинами населившими Двалетию после XIV в. не учли некоторые из перечисленных выше ученых, что и привело их к отождествлению туалов-осетин с историческими средневековыми двалами.

Таким образом в вопросе о двалах следует различать два этнических элемента: исторические двалы, двалы до позднего средневековья, т.е. население Двалетии примерно до XV в., это одно, а осетины населяющие Двалетию ряд последних веков и называемые осетинами же «туаллаг»-ами, это этнически нечто другое. Соответственно этому в эти разные эпохи, различна была (11) природа этнической массы населявшей Двалетию и именовавшейся двали-туал. Таким образом концепция не делающая разницы между населением Двалетии до XV в. и его населением в XVIII в., концепция признающая двалов средневековья и двалов XVIII в. в равной мере осетинским племенем оказывается лишенной фактического основания, лишенной объективной научной опоры и остается повисшей в воздухе. В силу такого положения, эта концепция теряет силу убедительности и не может быть разделяема. Расширением и углублением исследовательской работы в области кавказоведения следует объяснить возникновение в среде кавказоведов XX в. другого мнения о племенно-этнической принадлежности двалов. Сущность этого нового мнения заключается в признании генетической связи древних двалов с иберо-кавказскими племенами. Эта точка зрения именно различает исконих двалов от осетино-двалов XVIII и последующих веков.

Так еще в 1905 г. в своей короткой статье в Real-Encyclop. d. class Altertumswissenschaft Томашек причислил двалов к вейнахоязычным племенам. Он писал «Двалы первоначально особое племя, широко распоострзненкое с собственным (родственным тушскому?) языком»¹⁸, следовательно Томашек с некоторым колебанием и не уверенно, на что указывает вопросительный знак, предполагает родство двальского языка с тушским - вейнахским. Хотя мне не ясны посылки послужившие основанием для такого утверждения Томашека, что лишает меня возможности судить о степени обоснованности и соответствия вывода своим посылкам, тем не менее, само по себе, это утверждение заслуживает быть отмеченным, как некая новая точка зрения по вопросу двалов. Несколько позже, в 20-х годах текущего столетия лингвист В.И.Абаев обратил внимание на осетинскую этнонимику и высказался так: «действительный научный историко-этнологический интерес осетинской этнической номенклатуры, в том числе к термина ir в том, что она вскрывает связи кавказского народа осетин с их кавказскими же соседями. В таких терминах как ir, digor, tual и пр., бесполезно было бы искать каких-нибудь иранских реминисценций. Они уходят корнями в кавказский этнокультурный мир и только в рамках этого мира могут найти себе истолкование»¹⁹. (12) Еще более определенно и с большим убеждением высказался проф. В. И. Абаев поэтому же вопросу позже. В 1949 г. он писал: «племенные самоназвания различных ветвей осетинского народа: if, digor, tual (resp- двал. - В. Г.) и др. не могут быть объяснены из иранского. Они восходят, по-видимому, к этническим самоназваниям до-осетинского населения, удержавшимся и после иранизации²⁰» и далее - «что это были за народы и языки, которые бытовали на территории Осетии до иранизации и послужили субстратом при образовании кавказского осетинского народа. На этот вопрос мы не можем ответить.... Можно только предполагать, что они были близки по типу к ныне соседящим с осетинами кавказским языкам: грузинскому, черкесскому и др.»²¹ «старое население (до-осетинское, на территории Осетии. В.Г.), по языку, надо полагать, родственное другим коренным народам Кавказа: вейнахам, черкесам, сванам, грузинам, абхазам»²². Таким образом проф. В.И.Абаев представляет себе Древних двалов племенно-этнически принадлежащими к иберо-кавказским племенам. Свои выводы он строит на данных осетинского языка и данных топо-этнонимики. По этим данным восстановить строй исчезнувшего языка и его основной лексический фонд, конечно, невозможно. Но при широкой постановке исследовательской работы они могут оказаться достаточными для определения с каким из живых языков состоит в генетической связи этот исчезнувший бесписьменный языксоздатель данной топо-этнонимики и пр., оставшийся как след в осетинском языке. Выводы проф. В.И.Абаева, по признанию самого ученого будучи недостаточно аргументированы еще не окончательны и не решают пока вопроса. Однако, они весьма показательны и подлежат учету при дальнейшей исследовательской работе. Не ясно также в изложении В.И.Абаева, каковы хронологические рамки проникновения ирано-осетин в Двалетию. Принадлежность двалов к осетинским племенам отрицает в прямой форме и проф.Д.Гвритишвили, что он обосновывает рядом доводов в своей статье²³. Одновременно он высказался за иберокавказскую языковую принадлежность двалов. Старый двальский язык он склонен причислить к группе черкесских языков, основываясь при этом на показании Вахушти²⁴. (13) Нам представляется, что источник, в данном случае география Вахушти, не дает основания для такого вывода, т.е. для признания стародвальского языка именно черкесским, а общий контекст исторического прошлого Кавказа делает его маловероятным, хотя и не вполне исключенным. Но при недостаточности аргументации, составляющей недостаток работы А.Гвритишвили, ценным является преодоление им старого, неверного взгляда и поиски нового решения вопроса этнической принадлежности двалов. Таким образом ряд ученых XX в. предполагает наличие генетической связи двалов с окружающими иберо-кавказскими племенами; причем поиски этих связей идут в разных направлениях, не выходя однако за пределы иберо-кавказского мира. Ценность высказанной ими совокупно точки зрения состоит в новизне аспекта, в искании генетических связей двалов в плоскости местных кавказских реально-исторических связей; но их общее слабое место - отсутствие широкой аргументации. Поэтому высказанные ими мнения есть скорее предположения, чем последовательно обоснованные гипотезы. В итоге вопрос именно с которой из групп иберо-кавказских племен следует связать генетически двалов - остается открытым. Таково современное положение в вопросе о племенной этнической принадлежности двалов. Совершенно неразработанным является и вопрос об исторических судьбах двалов до XV в., если не считать того, что нам сообщает об этом Вахушти. Неизученность высокогорной зоны Центрального Кавказа древних и средних веков представляет собой значительный пробел в кавказоведении. Неудовлетворительность такого положения ясна сама собой и выявляется необходимость исследовательской работы в этом направлении, Посколько в утверждении существующего взгляда об осетинской этнической принадлежности двалов решающее значение сыграли ссылки на свидетельства географического труда Вахушти, необходимо, прежде всего, ближе ознакомиться со I взглядами Вахушти на двалов и установить точно, что же собственно сообщает нам Вахушти о двалах и Двалетии. Но мы не ограничиваемся этим. Свидетельств одного Вахушти недостаточно для определенных и убедительных суждений о двалах. Поэтому мы ставим своей задачей - учесть все имеющиеся свидетельства о двалах. почерпнуть из них элементы, характеризующие так или иначе двалов, выяснить соотношение двалов с окружающими их другими этническими единицами и, тем самым, выявить этнический характер двалов, уточнить до некоторой степени наши представления о них. Такой широкий охват вопроса о двалах диктуется интересами общего кавказоведения. Ибо, слившись частью с грузинами, (14) частью с осетинами двалы вошли в состав обоих этих народов и, следовательно, входят в их историю. Мы отдаем себе отчет в сложности и трудностях выполнения поставленной задачи, обусловленных, во-первых, центральным расположением Двалетии между сванами, вейнахами, осетинами и картами, во-вторых, ограниченностью имеющихся материалов и, в - третьих, трудностью обнаружения новых фактов, могущих способствовать достижению нашей цели. Поэтому мы не предполагаем одной исследовательской работой выполнить намеченную работу целиком, а. намечаем для этого ряд самостоятельных исследований: по данным письменных исторических памятников, по языковым данным, по данным матер, культуры. И лишь в итоге такого комплексного исследования можно будет охарактеризовать двалов более или менее определенно.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

^{1 Очерки истории осетинского народа с др. времен до 1867 г., Дзауджикаут (Орджоникидзе) 1947 г.}

^{2 Die mehrsten Osseten in Georgien gehören zu dem Hauptstamme Dwali oder Dvaleti“ - Reise in den Kaukasus und nach Georgien. II том Berlin,-1814 г. стр.13.}

^{3 „Nach der öfters angeführten Geographie von Georgien teilen die Georgier das Yolk der Osseten in zwei große Stämme die aber der Sprache und den Sitten nach wenig von einander unterchieden sind,. nähmlich in eigentliche Osseten und in Dwalethi oder Dwali“. см. там-же - „Anhang", стр.177; а также стр.383.}

^{4 Мы позволяем себе выразится „заимствует", „повторяет" и вот почему: как ниже я пытаюсь показать, первоисточник - география Вахушти не дает основания для подобных утверждений. Если все же ряд ученых продолжает это утверждать, при полном отсутствии ссылок на конкретный текст Вахушти, без цитирования отдельных мест из географии Вахушти, то мы это объясняем только тем, что названные исследователи не подвергнув вероятно проверке первоисточник. заимствуют друг у друга и повторяют друг за другом некритически положения, впервые встречаемые у Клапрота; при этом раздвигают рамки их значимости на все предыдущие века.}

^{5 Сб. Свед. о Кавк. горцах, вып.IV, 1870, стр.29.}

^{6 Вс. Миллер, Осетинские этюды, ч.III, М., 1887, стр.6.}

^{7 Цит. соч. стр.108.}

^{8 См. сноску 4.}

^{9 Известия ЮОНИИ, вып.III, 1936, стр.270.}

^{10 Там же, 272.}

^{11 Там же.}

^{12 Известия СОНИИ, т.XI, 1947, стр.139.}

^{13 Изв, Кавк. Ист. Археолог. Института, т.II, 1917-1915 гг., стр.49}

^{14 ენიმკი-ს მოამბე ტ.X, 1941, გვ.194 და 195.}

^{15 См. его - „ძველი ქართ. ლიტერ. ისტორია" ტ.I, 1950, გვ.515; также статью „საქართველო და ნიზანი განჯელი" в газете „სახ. განათლება" №39 за 1947 г., в которой он пытается под „Дувалом“ упомянутым в поэме Низами признать Давида Сослани.}

^{16 Вс.Миллер, Осет. этюды, III часть, стр.7}

^{17 Известия ЮОНИИ, вып.III. 1936, стр.274.}

^{18 „Ursprünglich ein Sonderstamm von grosser Ausdehnung und miteigener (dem Thuši verwandten?) Sprache,..}

^{Paulys-R. E. d. class. Altertumswiss. V B. 1905 стр.1231.}

^{19 H.И.Абаев, Осетинские термины iron, allon.. см. в Яфетич. сборнике X. 1927, стр.108.}

^{20 В.И.Абаев, Осетинский язык и фольклор. 1949. стр.79.}

^{21 Там же, стр.80.}

^{22 Там же, стр.78.}

^{23 დ.გვრიტიშვილი, დვალთა ვინაობის და ოსთა ჩამოსახლების საკითხისათვის, "მიმომხილველი", J, 1949.}

^{24 "დვალური ენა, ვახუშტის გაგებით, არ არის ოსური ენა, იგი (დვალური ენა) ჩერქეზულ ენათა ოჯახს ეკუთვნის", Там же, стр.114.}

2. ВАХУШТИ БАГРАТИОНИ О ДВАЛАХ

Начать свою исследовательскую работу с Вахушти мы сочли необходимым по Двум соображениям:

1. Вахушти венец грузинской средневековой историографии; грузинская средневековая историография в нем нашла свое завершение, суммирование всех данных. Поэтому через Вахушти мы приобщаемся к грузинской средневековой историографической традиций. В ее наиболее обстоятельном и последовательном виде. Это необходимо в первую очередь, ибо грузинская историография - ближайшее письменное свидетельство о двалах и Двалетии.

2. Установление подлинного смысла высказываний Вахушти о двалах и Двалетии покажет насколько правильно опираясь на авторитет Вахушти объявлять двалами южных осетин и Двалетией «Южную Осетию». Чтобы можно было судить с полным основанием о действительных взглядах Вахушти Багратиони по интересующему нас вопросу и о подлинном смысле его свидетельств попытаемся обстоятельнее проверить, что же написано в действительности в «Описании царства Грузинского» или в так называемой географии Вахушти. При этом мы воздерживаемся от оценки свидетельств Вахушти с точки зрения их соответствия исторической действительности. Нас интересует пока только содержание свидетельств Вахушти, только вопрос, что сказал Вахушти о средневековых двалах. Поэтому мы будем анализировать само содержание свидетельств независимо от степени его верности. (15)

ОТНОСИТЕЛЬНО ЭТНОГЕНЕЗА И ЭТНИЧЕСКОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ДВАЛОВ

Касаясь древнейшего доисторического периода, периода первоначального заселения Кавказа, Вахушти пишет: «Кавкасос занял страну от границ Лекана до Понтийского моря, север горы Кавказа со степью и от этого назвали гору Кавкас, а степеь оси, конечный отрывок Кавкасоса, якобы его, до выхода хазар; а царь хазаров отдал сыну своему Урбаносу страну Кавкасоса и пленников Картло-Армении: этот перебил потомков Кавкасоса и поселился здесь сам (со своими) и теми пленными и назвал страну Овсети». Кавкасцы и Дзурдзукос, самый знатный из потомков Кавкасоса, бежали и укрылись в Кавказских горах и «назвали край к востоку от Арагви (т.е. Терека. - В.Г.) до границ Лекети (т.е. Дагестана. - В.Г.) Дзурдзукетий, а на запад от Арагви, которая есть Ломеки, а ныне Терек, которая течет из Хеви, внутренним Кавказом, Двалетий»¹. «Когда пришел Кавкасос в свой удел и поселился в этой стране, и завладел он и сыновья его и сыновья сыновей его. Размножились они и были в подчинении у старшины Мцхетского, а иногда отступниками и врагами как мы описывали, до выхода царя хазар; а когда вышел царь хазаров, отдал он страну эту сыну своему Урбаносу (который назвал ее Овсетий) и пленных Рана и Армении; тогда пришел Урбанос с пленными теми и поселился сам и поселил тех пленных здесь, на этой степи, а Дзурдзук, сын Гинениса, который был самым знатным среди сыновей Кавкасоса, вошел этот Дзурдзук во внутрь Кавказа и нашел место весьма крепкое и построил город и назвал своим именем Дзурдзуки, и давал дань хазарам; и назвали после этого Дзурдзукети восточные ущелья от Хеви, а западные от Хеви Кавказом (16) или Двалети, в которых поселились сыновья и потомки. Кавкасоса»². В приведенных выдержках Вахушти касается вопроса этногенеза двалов и осетин. Вахушти разделяет общую концепцию Л.Мровели о происхождении кавказских племен и народов и первоначальном заселении Кавказа и целиком следует за ним. Но в отношении двалов и Двалетии Вахушти рассказывает больше, подробнее и конкретнее, чем Л.Мровели. Он повторяет за Мровели имя одного из отпрысков Яфета, имя этнарха Кавкасоса, который признается пришельцем с юга и первонасельником на территории, прилегающей с севера к центральной части Главного Кавказского хребта, в первую очередь на территории бассейна рек Терек- Ардон и является эпонимом населения среднего Кавказа. Ущелья к западу от Терека названы Кавказом или Двалетией, в них поселены потомки Кавкасоса и там же нашли себе убежище те из потомков Кавкасоса, которых вытеснили с низменных мест «хазары». Следовательно, по Вахушти, древнейшее население Двалетии происходит от Яфетида Кавкасоса, является племенем южного происхождения, и генетически ближайшим им племенем являются Дурдзуки. Но наличие специального топо- и этнонима Двалети - двали, не позволяет их просто отождествить с дурдзуками и указывает на то, что двалы представляли своеобразную этническую общность, несмотря на генетическую связь с дурдзуками. Обращает на себя внимание факт, что Вахушти Багратиони в главу «Описание теперешней Осетии или внутреннего Кавказа» включил и параграфы описания Кистин, Дзурдзуков и Галгаевцев. Переход к описанию занимаемых ими ушелий он предваряет фразой «а теперь начинаем (описывать. - В.Г.) (17) кавкасцев восточной стороны хеви (ущелье р.Терека - В.Г.), так как закончили западную часть»³. Этим Вахушти Багратиони еще раз подчеркнул генетическую взаимосвязь и общность древнейшего населения и территории примыкающих непосредственно к ущелью Терека с Запада и Востока. Этим Вахушти Багратиони признает генетическую связь между населением западных и населением восточных, от Терека, ущелий не только в далеком прошлом, но и в настоящем (XVII-XVIII вв.). Вахушти пытается раскрыть этимологию слова «Двалети»⁴ с помощью русского языка так: Двалети от двалета, т.е. два года. Это имя возникло якобы в связи с тем, что «хазары» взымали дань с них только на второй год, взымая годовую дань с Двалов и Дзурдзуков поочередно: один год с жителей к востоку от Терека, другой год с жителей к западу от Терека. Этимология, конечно, ошибочная; но это толкование Вахушти иллюстрирует его представление об этнической принадлежности древнейшего населения Двалетии, как потомков Кавкасоса и данников «хазар» — осетин. В приведенных выдержках повествуется одновременно и о происхождении осетин. Их этногенез изображен у Вахушти также согласно концепции Л.Мровели. А именно: Царь «хазарский» после победоносных походов на юг отдал «хазарскому» царевичу — своему сыну Уобосу -resp. Урбаносу пленных грузин и армян и равнинную территорию Северного Кавказа, занимаемую дотоле потомками Кавкасоса. Уобос-Урбанос поселился на этой территории с пленными грузинами и армянами и от этого смешения разных этнических элементов произошли осетины. Под социально-политическим господством и давлением «хазар» собственно произошло смешение пленных Закавказья с аборигенами - с. потомками Кавкасоса (также покоренных “хазарами”), и в результате такого процесса возникла новая этническая общность - осетины. Следовательно, по представлению Вахушти древнейшее население Двалетии более раннего и целиком южного происхождения, а осетины более позднего происхождения и результат смешения - скрешения господствующих «хазаров» (северный элемент) с пленными закавказцами и потомками Кавкасоса (южный элемент). (18) Следовательно, между двалами и осетинами нет прямого генетического родства, эти два народа не связаны между собой общностью происхождения. Процессы генезиса этих двух различных народностей различны. Можно говорить лишь о наличии двальского этнического элемента в осетинском этносе, о двальском субстрате осетинского. Но не только первоначальное население Двалетии было генетически связано с дурдзуками, но и позднейшее население являлось таковым. В этом смысле Грузинская средневековая историография содержит еще одно, заслуживающее внимания, сообщение, прямо относящееся к вопросу об этнической принадлежности двалов. Мы имеем в виду сохранившееся у Л.Мровели предание о том, что второй царь Грузии Саурмаг переселил половину дурдзуков - кавкасианни из Дурдзукети в Грузию и поселил их между Дидоети и Сванети⁵. Это есть именно территория Центрального Кавказа, она включает в себя Двалетию, Магран-Двалетию и территорию, занимаемую тушами и пшав-хевсурами, т.е. пховцами по древнегрузинской номенклатуре. В этом предании важным для нас моментом является признание населения высокогорной зоны Центрального Кавказа этнически принадлежащим к дурдзукам, т.е. к вейнахскому племени. Двалы названы в высокогорной зоне Центрального Кавказа античными писателями еще в I веке н.э. В VII веке армянская, анонимная география тоже называет двалов в Центральном Кавказе. Двалов же называет грузинский историк эпохи Тамары (начало XIII века). Следовательно в X-XI вв., в эпоху современную Л.Мровели, двалы же населяли высокогорную зону Центрального Кавказа. Руисская епархия, пастырем которой состоял Л.Мровели, соседит с Никозскэй и Самтависской епархиями, которые непосредственно включали в себя далекие, глубинные ущелья Большого Кавказа, в том числе и Двалетию и Магран-Двалетию. Поэтому Л.Мровели легко мог быть осведомлен о двалах и Двалети. Если при этом Л.Мровели пишет о заселении в древние века дурдзуками гор и ущелий между Дидоети и Сванети, то видимо современные ему данные о двалах не противоречили этому древнему преданию. Поэтому мы считаем вполне основательным вывод, что Л.Мровели считал двалов этнически принадлежащими к дурдзукам, т.е. к вейнахским племенам. (19) Вахушти в связи с толкованием этимологии названия местности «Сванети» тоже приводит сообщение о переселении Саурмагом дурдзуксв до Сванетии⁶. В данном случае Вахушти очевидно зависит от Л.Мровели и он поэтому не имеет ценности как источник исторического свидетельства. Зато это сообщение служит показателем взглядов самого Вахушти на вопрос об этнической принадлежности древнего населения высокогорной зоны Центрального Кавказа в пределах Грузии и в этом ценность факта наличия этого сообщения в труде Вахушти. Таким образом данное сообщение Вахушти тоже дает нам прямое основание утверждать, что Вахушти население последних веков до н.э. (время царя Саурмага и после) высокогорной зоны Центрального Кавказа в пределах Грузии, следовательно и двалов, этногенетически связывал с дурдзуками, т.е. с вейнахскими племенами. Таково свидетельство Вахушти и всей средневековой грузинской историографии о происхождении и этническо-племенной принадлежности древнейшего населения Двалетии, т.е. собственно двалов. Мы сказали таково свидетельство всей средневековой грузинской историографии, т.к. зависимость Вахушти от Леонти Мровели несомненно, а Леонти Мровели сообщенные им факты древнейшего периода истории Грузии в свою очередь не сочинял, а черпал из более ранних (VII-VIII вв.) источников, заслуживающих доверия (таково мнение К.Кекелидзе, П.Ингороква, Г.Меликишвили и др.). Таким образом высказанный взгляд об этнической принадлежности населения последних веков до н.э. высокогорной зоны Центрального Кавказа в пределах Грузии имеет давность по меньшей мере десяти столетий. При этом Леонти Мровели и его источник выразители этого взгляда, были современниками средневековых двалов, а Вахушти, повторивший сообщение Мровели через семь столетий, тоже знал не только грузинскую историографию, но и непосредственно был хорошо знаком с Центральным Кавказом. Если при таких условиях этот взгляд Грузинской историографии сохранял столь длительно стабильность, то это конечно показатель того, что реальная действительность Центрального Кавказа средних веков не противоречила, не опровергала его своими фактами.

ОТНОСИТЕЛЬНО ТЕРРИТОРИИ ДВАЛЕТИИ

Вахушти не ограничивается повторением предания о заселении потомками Кавкасоса вообще ущелий западнее Терека. В (20) своем географическом труде он дает значительно более конкретное описание территории, именуемой Двалетией. Точность и конкретность, порой поражающая подробность описания, убеждает, что географические данные почерпнуты из собственных наблюдений или из хорошо осведомленных источников (устных и письменных). Из вышеприведенных выписок видно, что после первого появления хазар-овсов потомки Кавкасоса потеряли степную полосу Сев.Кавказа и ушли в горы. Они заняли западную от Терека сторону, которую Вахушти назвал Двалети, не уточняя ее границ. Сторону же к востоку от Терека назвал Дзурдзукети. Позже «остались Фарнаозу Дзурдзуки и Двалети, а другие те ущелия остались осетинским царям, и названы были те ущелья Осетией, заселением и подчинением их ими же»⁷, т.е. другие ущелья вследствие заселения и подчинения их осетинами, названы были Осетией. Здесь же дается конкретный перечень ущелий, на которые делились эти территории. Двалети состояла из: Кассарского ущелья, Зрамага, Жгеле, Нар, Зрого, Зана, а ущелья занятые овсскими царями были: Чими, Гагаури, Куртаули, Валагири, Дигори и Басиани⁸. В древнее время к Двалети принадлежали по Вахушти, еще ущелья Трусо и Хеви⁹. Наконец, к Двалетии Вахушти относит и истоки Б.Лиахви - Магран-Двалетию¹⁰. Далее он очерчивает внешние границы современной ему Двалетии. Двалетию граничит с востока: гора между Трусо и Хеви и гора между Кассарским ущельем и Валагири; с юга: Кавкас Магран-Двальский, Захский, Брут-Сабдзели, Зекарский и Кедельский; с севера гора Хохского Кавказа и Черкесские горы; с запада: гора Кавкас, идущая от Кедели и между Кедели и Рача-Глола, затем между ним и Дигори до Черкесских гор¹¹. Эта Двалетия включает следовательно, ущелье Трусо и Нарскую котловину с Кассарским ущельем; а Хеви и ущелья от Чими до Валагири здесь не разумеются. Вдумываясь во все эти свидетельства географии Вахушти становится ясно, что по его представлению в древние века Двалетией обозначалась более значительная территория, чем в эпохе позднего средневековья. Двалетия, помимо Нарской котловины включала первоначально еще ущелья Трусо и Хеви и некоторую территорию севернее Нарской котловины. Распространялся ли топоним Двалети и на ущелья Чими-Валагири, по представлению Вахушти?

Определенно ответить затруднительно. Можно сказать только, что по Вахушти эти ущелья были заселены первоначально двалами или племенем близко родственным двалам. И еще: Вахушти в одном месте выразился так: «Кассарское ущелье... и теперь еще именуется Двалетией»¹². На это место обратил внимание еще акад. Г.Ахвледиани¹³ и данное им толкование представляется нам правильным. Выражением «и теперь еще» видимо Вахушти противопоставляет Кассарское ущелье перед тем описанным Чими-Куртат-Валагирскому ущельям. Если это действительно так, тогда выходит, что эти ущелья первоначально принадлежали тоже к Двалетии, но после перестали именоваться Двалетией. Некоторое основание разуметь наличие Двалетии и ниже, т.е. севернее Кассарского ущелья, дает также выражение Вахушти «выше Кассаро-ущельная Двалетия»¹⁴. Раз, применительно к древней эпохе (царя Фарнаоза) топоним Двалети снабжен определением «выше Кассаро-ущельная», следовательно, для того времени можно предполагать наличие и «ниже Кассаро-ущельной Двалетии», т.е. распространенность Двалетии севернее Кассарской теснины; каковая Двалетия и «осталась царям овским». Но одних таких умозаключений все-таки недостаточно. Текст Вахушти допускает в данном случае двойственное толкование и постольку категорически не исключает ни утвердительный ни отрицательный ответы на поставленный вопрос. Для средневековья Вахушти различает собственно Двалетию и Двалетию в широком смысле. Собственно Двалетия это Нарская котловина с Кассарским ущельем; в широком смысле Двалетия включала в себя помимо собственно Двалетии, еще Магран-Двалетию и Трусо. На географической карте, составленной самим Вахушти, наименованием Двалети помечена Нарекая Котловина с Кассарским ущельем.

Следовательно, основная часть Двалетии находится севернее Гл. хребта Б.Кавказа, а значительно меньшая часть, только Магран-Двалетия (истоки р. Б.Лиахви), переходила на его южные склоны. Первоначально, в.древние века, Двалетия граничила на Севере с Осетией, на востоке - с Дзурдзукетией (вейнахскимй племенами), на юге и на западе - с Картли и Сванетией (грузинскими племенами). Вот географические границы Двалетии и территория Двалетии как они представлены у Вахушти.

ОБ ЭТНОНИМЕ «КАВКАСИАНИ»

Прежде чем перейти к вопросу об исторических судьбах двалов необходимо разъяснить один вопрос. В грузинских исторических памятниках, - «Обращение Картли», история Л.Мровели, сочинение Джуаншера, Хронограф (ჟამთააღმწერელი), сочинения Вахушти и др., - неоднократно употреблен этноним «Кавкасиани» - კავკასიანი, т.е. «Кавкасцы», с неизменным приурочиванием его к центральной части гл. хребта Кавказа. Какие же племена, какая этническая общность или масса разумелась грузинской средневековой историографией под этим этнонимом? По господствующей средневековой грузинской этногенетической концепции (Л.Мровели) известны восемь этнархов кавказских народов; каждый из них определенно локализован, так что территория Кавказа оказывается полностью размежеванной; нет вакуума, так же, как нет нарушения пределов одного границами другого. При этом размежевание не произвольное, а соответствует этническим границам. Таким образом имена этнархов служат эпонимами. Это означает, что как за спиной этнархов Картлоса, Эгроса, Бардоса, Лекоса и др. стоят реально исторически существовавшие племена, так же точно и за спиной этнарха Кавкасоса следует разуметь какие-то реально - исторически существовавшие племена. Имя этнарха Кавкасоса служит эпонимом аборигенного населения центральной части Большого Кавказа. Наименование это, как и имена некоторых других этнархов (Бардос, Мовакан, Эгрос) производное от географического названия, от топонима; в данном случае - от топонима Кавказ, которым обозначалась центральная часть Большого Кавказа: между Эльбрусом и Казбеком, или шире, между Эльбрусом и р.Аргун. Следовательно, этноним «кавкасиани» содержит понятие локальности и потому прежде всего говорит о географическом распространении разумеемых племен. Но в силу господствующей в средневековой грузинской историографии этногенетической концепции, этноним «кавкасиани» будучи увязанным с этнархом Кавкасос приобретает и некоторое этнологическое содержание. Согласно этой этногенетической концепции «кавкасиани» как потомки Кавкасоса, этнически должны были быть родственными другим собственно кавказским народам - группам племен: потомкам Эгроса - эгрисцам, Картлоса - картам, Бардоса - албанцам, Лекоса - дагестанцам и др., но одновременно в их среде образующими особую своеобразную группу племен. Таким образом, употребляя этноним «кавкасиани» грузинская средневековая историография разумела исторически реально существовавшие в древности племена - общины центральной части гл.хребта Кавказа генетически родственные остальному кавказскому этно-культурному миру; и наименованием «Кавкасиани» так же, как и наименованиями эгрисцы, карты, леки, обозначала не мифические этносы, а. реально-исторически существовавший этнос. Что употребление этнонима «кавкасиани» было выражением, не теоретизирования, а практического опыта, это явствует из того, что этноним «кавкасиани» употреблен многократно не только при изложении этногенетической концепции Л.Мровели, но и в описаниях конкретных исторических случаев, с конкретным значением.

Приведем этому примеры: Оставим мифологический период и коснемся уже периода исторического. По Л.Мровели сын первого царя Картли Фарнаваза Саурмаг для борьбы с внутренними врагами попросил., помощи у царя овсов, сына сестры его отца, и «собрал также дурдзукцев» (родню матери)¹⁵. Тут же говорится что «дурдзуки, суть потомки Кавкаса»¹⁶. Далее, он расселил «половину всех потомков Кавкаса» между Дидоэти и Сванети, т.к. в Дурдзукети им было тесно¹⁷. При третьем царе Мирване «все кавкасцы, которых переселил царь Саурмаг, были верны в подчинении Мирвана, кроме чартальских»¹⁸. Далее о союзе дурдзуков с чартальскими «кавкасцами» и борьба, с ними Мирвана, его победа и вступление в Дурдзукети.

Несколькими веками позже царь Персии прежде чем послать в Грузию своего сына, будущего царя Мириана (первого крещенного христианина-царя Картли), навел справки о Мцхета. Ему сообщили о «крепости города и близости хазар и овсов»¹⁹; и он из всех городов Закавказья избрал для резиденции своего сына именно Мцхета. Одно из соображений диктующих дать предпочтение Мцхета была «близость северных врагов (т. е. хазар н овсов.-В. Г.), чтобы отсюда (удобнее) с ними бороться и держать в подчинении всех кавкасцев»²⁰. Таким образом здесь размежеваны «северные враги», т.е. «хазары и овсы», с которыми предполагается воевать, от «всех кавкасцев», которых предполагается иметь подвластными. Так мы убеждаемся, что Л. Мровели при описании конкретных исторических фактов выделяет особую этническую группу «кавкасцы» (კავკასიანნი), отличную от грузин, осетин, хазар и др., но, одновременно, родственную дурдзукам и населяющую высокогорную зону центрального Кавказа. Этот взгляд выраженный вполне ясно, недвусмысленно и последовательно у Л.Мровели нам представляется выражением более древних (чем XI в.) мнений и сведений и отголоском далекого (для XI в.) прошлого. С подобным фактом встречаемся мы и у Джуаншера. Описывая поход царя Вахтанга Горгасала (2 пол. V в.) против «овсов». Джуаншер несколько раз называет «царей (старшин) кавкасцев»²¹ с их войском. Эти «кавкасцы» выступают вассалами и союзниками царя Вахтанга Горгасала в войне против «овсов», позже и против персов. Из контекста ясно, что эти «кавкасцы» не были ни «овсы» ни «леки».

Хроника «Обращение Картли», в своем повествовании попутно касается и событий VI в.: ликвидации царского института в Картли, господства персов, занятия персами горных кавказских проходов для пресечения набегов с Сев. Кавказа и т.д. Тех именно событий, которые подробнее и в ином контексте описаны у Прокопия Кесарийского; из повествования Прокопия Кесарийского мы знаем, ясно, что вопрос шел об охране кавказских проходов от нашествий алан и гуннов. «Обращение Картли» пишет «как кончилось царствование в Картли усилились персы и покорили Эрети и Сомхети. Но Картли сильнее покорили и вступили к кавкаснам и взяли овсские врата (т.е. врата ведущие в Овсетию. - В.Г.), одни большие ворота в Овсетии же и двое в Двалетии и одни в Парчуане Дордзокетском и тех горцев; «оставили сторожевыми»²². Ясно, что выражение «тех горцев» разумеет «кавкасцев» и что «кавкасцы» не аланы-овсы или гунны, от которых именно приходилось обороняться и против которых ставили сторожевых. Итак мы видим, что применительно к эпохе с древних веков до начала средневековья этноним «кавкасцы» применялся часто различными летописцами. С наступлением позднего средневековья этот этноним встречается редко, а после и совсем исчезает. Историк первой четверти XIII в., описывая восстание царевича Деметрэ и Орбелиани против царя Георгия, пишет: «пришли эретский эристав и все эретцы со всеми (со многими) леками и кавкасцами»²³. Под «кавкасцами» нельзя разуметь грузин-горцев или осетин, так как в этом же памятнике осетины названы своим именем многократно, а для грузин-горцев имелись другие этнонимы (мтиули, мохеве, пхови, мтеули). Естественно в них видеть ближайших западных соседей Дагестана, т.е. чечено-ингушские племена, соседящих с севера с Кахет-Эрети. Упоминание «кавкасцев» имеется у Хронографа (XV в.). Он пишет про Георгия Блистательного «после опять рассмотрел царь дела мтиулов и кавкасцев, ибо много беспорядков творилось... и подчинил пуще прежнего находящихся в Кавкасе (т.е. в высокогорной зоне)²⁴. В данном случае интересно выражение კავკასსა შინა მყოფნი”, «находящиеся в Кавкасе». Точно такое выражение употребляет Вахушти несколько раз в отношении двалов и Двалетии. Одновременно из «Памятника Эриставов» мы знаем достоверно, что в XIV в. в верховьях Б. Лиахви находятся двалы, которые занимались частыми разбоями. Поэтому мы имеем достаточно оснований признать, что в сообщении «Хронографа», код «находящимися в Кавкасе» и под названными рядом с мтиулами-горцами кавкасцами разумелись именно двалы. К эпохе грани XIV-XV вв. относятся сообщения в I части «Истории Грузии» Вахушти, где говорится, что «царь Георгий (VII)... вывел через Дарьял много овсов и кавкасцев... царь Георгий... опять вывел овсов, кавкасцев и дзурдзуков»²⁵. К Дарьялу помимо овсов по местонахождению наиболее близкими являлись чечено-ингушские племена и двалы. Поэтому вполне естественно, предположить, что в цитированных случаях, у Вахушти разумелись двалы и чечено-ингушские племена. Употребление Вахуштием этнонима «кавкасцы» в таком смысле соответствует и его этногенетической концепции и смыслу, в котором он обычно пользуется этнонимической номенклатурой. К этой же эпохе относится сообщение Эгнаташвили в «Новой Картлис Цховреба», что к войскам Тамерлана в Шаке (Азербайджане) «присоединились все жители тех мест, великие и малые, кавкасиани и леки, ширванцы и гилян-мазандеранцы»²⁶. В данном случае наиболее вероятно, предполагать в «кавкасианах» чечено-ингушские племена. Наконец, автор второго «Продолжения Картлис-Цховреба» пишет: «в царствование царя царей Баграта было большое отдохновение грузин...он (Баграт.-В.Г.) имел Картли, Сомхети... и имел имеретин, одишцев (т.е. мегрел.-В.Г.), гурийцев, абхазов, сванов, джиков и мтиулов, кавкасцев²⁷. Это же самое место встречается в «Новой Картлис - Цховреба» Бери Эгнаташвили, причем оно им почерпнуто из раннего источника, как это он сам указывает²⁸. Это сообщение относится к середине XV в. В данном случае трудно определить, какое конкретное содержание вложено в этноним «кавкасцы». Но одно представляется несомненным: факт употребления термина «кавкасцы» в таком контексте, при перечне этнических единиц, указывает на то, что в грузинской этнонимической номенклатуре, периода предшествующего позднему средневековью, этнонимом «кавкасиани» обозначалась некая особая этническая масса, населявшая Центральный Кавказ. Применительно к событиям XVI-XVIII вв упоминание «Кавкас(иан)ни» уже не встречается. Во всех приведенных случаях этноним "кавкас(иан)ни употреблен рядом с этнонимами "овсни", "леки", "мтиули". Это ясно указывает, что в высокогорной зоне Бол. Кавказа ещё в эпоху раннего средневековья 6ыла этническая группа не отождествимая ни с осетинами или дагестанцами, ни с грузинскими "мтиулами», что в центральном Кавказе до середины средних веков реально существовали какие-то своеобразные племена - общины, объединяемые общим этнонимом «кавкас(иан)ни». Из исторически известных и реально существующих до настоящего времени племенных групп центрального Кавказа помимо «овсов» и грузин горцев (сванов, мтиулов и др.) известны лишь чечено-ингушские племена. А эти племена и выражающий их этноним «дурдзукни» не фигурируют параллельно с «кавкас(иан) ни», и в известных случаях перечисления племен мы встречаем в одних случаях наименование «дурдзукни» в других случаях наименование кавкас(иан)ни»²⁹. Таким образом эти два этнонима кавкас(иан)ни» и «дурзукни» в некоторых случаях заменяют друг друга, а следовательно и покрывают друг друга, но не полностью. «Дурдзук» - определенно и, при всех его упоминаниях, единообразно локализованный этноним, между Дидоэт - Дагестаном на Востоке и ущельем р.Терека, на западе. «Кавкас(иан)ни» - не столь определенно и единообразно локализованный этноним; он локализуется иногда в верховьях ущелья Арагви, иногда в ущельи Терека, а иногда и западнее. Поэтому нельзя считать их синонимами. Учитывая всю совокупность свидетельств о «кавкас(иан)нах» и «дурдзуках», правильнее представить их взаимоотношение как целого и части. При этом «кавкас(иан)ни» является более широким понятием, а «дурдзукни» понятием самой значительной части этого целого «кавкас(иан) ни». Это дает нам основание заключить, что под этнонимом «кавкас(иан)ни» разумелась именно группа чечено-ингушских и других, родственных им, племен. К числу этих последних должны были принадлежать горные племена -общины к западу и юго- западу от современного расположения Чечено-Ингушетии, ибо восточные соседи обычно назывались поименно: дидо и леки. Непосредственно к западу от Чечено-Ингушетии находятся Хеви-Трусо-Двалетия. Поэтому следует заключить, что по средневековой грузинской традиции «кавкасианами» именовались племена населявшие в древности ущелья центральной части Большого Кавказа западнее Чечено-Ингушетии. В состав этих племен входили совместно с чечено-ингушскими племенами еще двалы и некоторые другие племена; в своей совокупности они являлись своеобразной группой племен аборигенно-кавказского характера и отличной от племен ираноязычных осетин. Таковым представляется нам то реально-историческое содержание этнонима «кавкасиани», которое разумела грузинская средневековая историография под данным этнонимом. Мы склонны принять такое понимание этнонима «кавкасиани» и будем его употреблять в дальнейшем именно в этом смысле. Употребление этнонима «кавкасиани» в эпоху развитого феодализма становится редким; одновременно и более узким по своим масштабам. Это легко объяснить фактом ассимиляции, растворения их основной массы соседними этническими единицами грузинами и ираноязычными осетинами еще в течение 1-го тысячелетия н. э.. Наличие, все же в позднее средневековье единичных случаев упоминания этого этнонима может быть объяснено частично тем, что часть «кавкасиани» в лице двалов (как мы дальше выявляем, хотя и значительно огрузиневшимися) сохранялась по крайней мере до XV века, а в лице чечено-ингушских племен сохранилась до настоящего времени с другой стороны оно может быть понято как проявление, хотя уже не соответствующей действительности, но еще не полностью преодоленной отмирающей этнонимической традиции.

ОБ ИСТОРИЧЕСКИХ СУДЬБАХ ДВАЛОВ

На основании всего вышеизложенного и цитированного касательно двалов и «кавкасцев» исторические судьбы двалов в изложении Вахушти (а через него и в изложении господствующей концепции предыдущей средневековой грузинской историографии) представляются в следующем виде: Первое упоминание Двалетии у Вахушти встречается после разгрома Уобос-«хазарами» потомков «кавкасоса», когда разбитые потомки «кавкасоса» укрылись в ущельях к западу от Терека и эта территория назвалась Двалетией, Это первый значительный поворот в истории потомков Кавкасоса. Вторая важная веха в истории потомков Кавкасоса - двалов приходится примерно на III в. до н.э. Вахушти по этому поводу пишет: «а после воцарения Фарнаоза (первый царь Картли.-В.Г.) остались за Фарнаозом Дурдзуки и Двалети; а другие те ущелья остались за царями овскими»³⁰. Итак, Двалетия, как Трусо-Хеви, так и Нарекая котловина, до Кассарской теснины, оказалась в составе грузинского государства со времени его возникновения. После этого история собственно Двалетии входит в общую историю Грузии и она рассматривается как одна из провинций Грузии. Так, например, царь Саурмаг расселил на территории Двалетии, в широком смысле, многих дурдзуков. Третий царь Картли Мирван в Дарьяльском ушелье повесил врата и укрепил это ущелье против хазар и овсов, чтобы оградиться от нашествий³¹. В Кассарской теснине цари Грузии также возвели укрепления для ограждения своего государства от нападений овсов³². Двалы подразумеваются участниками в ряде исторических событий Грузии в собирательном этнониме «Кавкасианни» - კავკასიანნი, а иногда они названы и собственным именем - «двалы». Такое положение длится до середины XIII в. Третья важная веха в истории Двалетии наступила в XIII-XIV вв. Вахушти пишет так: «а в приход татар от Чингизовых ханов и больше всего от Батыя и Орхана уничтожена и разорена была» Осетия, «и бежали овсы сюда во внутрь Кавказа»: «и вновь после прихода Тамерлана и взятия Константинополя одолели осетин с одной стороны Татархан, а с другой - Тамерлановы кочевники (элы) магометане и бежали (осетины.-В. Г.) во внутрь Кавказа и покорили племена кавказцев, которые суть двалы»³³. Из цитированного явствует, что Осетия потерпела от монголов два сокрушительных удара: 1) в 40-50-ых годах XIII ст. («Чингизовы ханы и-Батый») и 2) в конце XIV в. и 1 пол XV в. («после прихода Тамерлана и взятия Константинополя»). Соответственно были две волны миграции осетин вглубь ущелий Б. Кавказа, двукратное внедрение осетин в Двалетию и в конечном итоге покорение двалов осетинами. Начавшийся с установлением монгольского ига процесс политической дезорганизации Грузии прогрессировал, несмотря на отдельные, порой удачные попытки (Георгий V, Александр I) реставрации и стабилизации политического могущества и престижа государственной власти Грузии. В силу этого грузинское государство не смогло оказать сопротивление напору осетин. Двалетия в значительной мере была предоставлена самой себе так же, как и ряд других провинций Грузии. Тем самым облегчалась частью осетинизация двалов, а частью их вытеснение из родных ущелий. Тогда должен был начаться и переход двалов с северных склонов хребта на южные и спускание с южных склонов в низины Картли и Имерети. Наконец, уже в эпоху непосредственно предшествовавшую Вахушти Багратиони, в эпоху XV-XVII вв. вероятно под давлением монголов, феодальной Кабарды, неурожая и голода в конце XVI столетия и естественного роста населения, осетины постепенно распространились и по южным склонам центрального Кавказа. Что осетины заселив Двалетию заняли по отношению к двалам господствующее положение, это совершенно определенно явствует из описания Вахушти современного ему населения Двалетии. Помимо уже сказанного и цитированного, Вахушти это описание сопровождает замечанием «они знают роды и более знатные родом являются осетины... а двалы являются родом низшими»³⁴. Еще в бытность Вахушти в Грузии, в I-ой четверти XVIII столетия, ощущалась разница между двалами и осетинами. Она выражалась в некоторой разности культуры - религии и социального положения³⁵, хотя из описания Вахушти видно, что I-ая четверть XVIII в. это момент, когда уже была завершена окончательная ассимиляция двалов осетинами и налицо была уже общность ряда важнейших черт. Таким образом на протяжении всей истории племени двалов, на протяжении всего его существования Вахушти различает двалов и осетин, порой даже противопоставляет их друг другу, и лишь применительно к эпохе непосредственно ему предшествующей Вахушти свидетельствует о слиянии части двалов с осетинами в результате занятия территории Двалетии осетинами, возобладания осетин над двалами и ассимиляции первыми вторых.

* * *

Следует обратить внимание еще на один факт. Как видно из «Описания царства Грузинского» Вахушти Багратиони хорошо осведомлен о внутреннем племенном и родовом дроблении осетин; он знает различные ущелья Осетии и различные осетинские роды, знает все их местные названия и вместе с тем он их объединяет единым этническим термином - «осетины»; следовательно он считает их всех одной народностью. Также и территория перечисленных ущелий, от Чими до Басиани, несмотря на множество частных названий, носит у него и единое общее название - «Осетия». У него нет нигде противопоставления или параллельного упоминания в одном ряду терминов «дигорцы» и «осетины», «Дигория» и «Осетия» или «тагауры» и «осетины», «Тагаурия» и «Осетия». Вахушти употребляет термины «Дигория», «Тагаурия» и др., как части «Осетии». Называя осетинские роды, он, например, дигорские фамилии перечисляет наравне с другими осетинскими фамилиями в одном ряду³⁶. В общем, соотношение между понятиями «Дигория» и «Тагаурия», с одной стороны, и «Осетия», с другой, - таково как соотношение между частью и целым. Термин «Осетины» является для Вахушти общим собирательным понятием для данной этнической общности, тогда как «дигорцы» или «тагаурцы» понятиями родоплеменного масштаба внутри этой этнической общности. Совершенно иначе представлено соотношение между понятиями - терминами «Двалетия» и «Осетия», «двалы» и «осетины» при описании древнейшей эпохи. Он систематически противопоставляет или упоминает в одном ряду, параллельно, как различные этнические понятия равной категории имена «двалы» и «осетины». Примеров этому достаточно в уже приведенных выше выдержках³⁷. В перечне древних осетинских фамилий (на стр.107) не названо ни одной двальской (или двалетской) фамилии. Возникает вопрос, почему Вахушти, а заодно и другие грузинские литературно-исторические источники, несмотря на отсутствие единой социально-политической организации у населения от Чими до Басиани, несмотря на наличие значительно разнящихся (32) диалектов (дигорский и иронский), и деления на общества по ущельям, называют их все же одним общим этническим именем «Осетины», но в это понятие - одновременно не включают двалов? Почему нет противопоставления дигорцев и осетин и одновременно есть противопоставление двалов и осетин? Если бы двалы признавались Вахушти Багратионом осетинским племенем, тогда в его описаниях территории и населения центральной части Кавказского хребта понятие «осетин» должно было бы покрывать собою и вмещать в себя понятие «двал». Но этого нет в описаниях Вахушти Багратиони, Этот факт может быть понят только как выражение представления, что двалы не есть осетины, что двалы особая этническая общность. Наконец, в отношении современной себе эпохи Вахушти включает Двалетию в описание Осетии; Двалетия представлена в позднейшую эпоху частью Осетии, но тем не менее Вахушти продолжает употреблять этноним «двалы» параллельно с этнонимом «осетины». Следовательно, ко времени Вахушти историческая традиция различения двалов от осетин не была еще изжита, хотя территория двалов была уже занята осетинами и Двалетия причислялась этнографически к Осетии.

* * *

Специального разъяснения требует одно место географии Вахушти, которое, вероятно, и дало собственно повод к неправильному толкованию взгляда Вахушти об этнической принадлежности двалов. Вот это место: В главе «Описание теперешней Осетии или внутреннего Кавказа» после описания всех ущелий Двалетии: Кассри, Жгеле, Зрамага, Нара. Заха, Трусо он заключает «ущелья эти, которые мы описали, совместно с Магран-Двалети составляют Двалетию; и ныне жители Большой Лиахви, Малой Лиахви, Ксанского ущелья и Кударо суть двалы же, переселившиеся из этой Двалетии (т.е. из ущелий Кассри, Жгеле, Зрамага, Нара, Заха, Трусо.-В.Г.) верой, обычаями и нравами одни и теперь еще родственные между собой»³⁸. Если взять эту цитату изолированно, то из нее непосредственно следует, что по Вахушти южные осетины есть двалы и это звучит противоречием вышецитированному из трудов. - Вахушти, противоречием всему вышесказанному. (33) Но разберемся в высказываниях Вахушти внимательнее и возьмем его повествование связно.

О каком населении собственно здесь речь и как понять, что они названы двалами? Проверка географии Вахушти в различных направлениях привела меня к выводу, что в данном месте Вахушти разумел современных ему (выражение «и ныне жители... суть») осетин живущих по ущельям Ксани-Лиахви-Кударо и упомянутых им много раз, при описании Картли и Имеретин (Рача). Описывая Картли он по порядку касается Ксанского ущелья, Колоти - Квиткири, Мал. Лиахви, Магран-Двалетии и в ряде случаев говоря о наличном населении называет осетины» или «осетины, двалы»³⁹. В заключении описания этих ущелий Вахушти говорит: «Но скольких осетин мы назвали в этих местах, (там) первоначально жили оказывается грузины крестьяне. После их владетелями (патронами) были переселены сюда осетины, а грузины спустились на низменности, потому что от врагов соратились жители (мужчины). Но об обычаях этих осетин напишем в своем месте, в описании Осетии»⁴⁰. Так, из ущелий Ксани-Лиахви много грузин-крестьян переселились на низменность Картли, а на их места поселились осетины. О нравах и обычаях этих осетин Вахушти на этой странице ничего не говорит, обещая это сделать при описании Осетии. После этого на страницах 106-116 (издание 1941 г.), помещена глава «Описание теперешней Осетии или внутреннего Кавказа», в которой он должен выполнить обещанное на стр.71. Дав описание населения, его истории, нравов, обычаев и т.д., он переходит к описанию местностей Ними, Тагаури, Куртаули, Валагир-Пайкоме, а затем и к описанию ущелий Двалетии (Кассара, Жгеле, Зрамага, Нара, Заха, Трусо). Описание Двалетии Вахушти заключает цитированной⁴¹ уже нами фразой, что «и ныне жители Большой Лиахви, Малой Лиахви, Ксанского ущелья и Кударо суть двалы же, переселившиеся из этой Двалетии (34) (т.е. из ущелий Касри, Жгеле, Зрамага, Нара, Заха, Трусо. - В.Г.) верой, обычаями и нравами одни и теперь еще родственные между собой». Этой фразой Вахушти указывает на общность веры, обычаев и нравов современного ему населения Ксани-Лиахви-Кударо с населением «теперешней Осетии или внутреннего Кавказа». Тем самым он распространяет все ранее⁴² сказанное о нравах и обычаях осетин и на переселившихся на юг двалетских осетин и обещание, данное Вахуштием на стр.71 оказывается выполненным. Поставив цитату со стр.115 в связь с цитатой стр.71, повествование Вахушти приобретает единый смысл и логическую последовательность. Но почему же Вахушти осетин, переселившихся на юг, называет в одном данном случае «двалами»? Главное разъясняет здесь же сам Вахушти «жители (Ксани-Лиахви-Кударо - В.Г.) суть двалы, переселившиеся из этой Два летии» (с севера, к.н. - В.Г.), т.е. они названы двалами потому, что переселенцы из Двалетии. Кроме того, ведь и в самой осетинизирозанной Двалетии еще называли незнатную часть населения двалами, и переселенцы если и не все, то в значительной своей части должны были быть незнатными. Следовательно, из Двалетии на юг переселились не природные двалы, а осетины или осетинизированные двалы. Этим должно быть объясняется тот факт, что Вахушти население ущелий Б.Лиахви и Tpvco называет одновременно двумя этнонимами «осетины, двалы»⁴³. Таким образом, Вахушти, знает, что южные осетины пришли с севера, из Двалетии; переселилась менее знатная часть и потому называет их одновременно и двалами и осетинами. Подмена одного этнонима другим (этнонима «осетины» этнонимом «двали») вовсе не означает изначального тождества осетин и двалов, а показатель их общности, возникшей лишь в последние века. Что это лишь вновь возникшая общность отражена у Вахушти четко и в топонимике. Применительно к эпохе Уобоса-Хазар он выразился так «внутренность Кавказа-Двалетия», а применительно к conpeменной себе эпохе Вахушти в ряде случаев употребил выражения «теперешняя Осетия или внутренний Кавказ»⁴⁴. «Двалетия или теперешняя Осетия»⁴⁵ и др. Указывает на это Вахушти и (35) повествовании о разгроме осетин монголами и отступлении осетин вглубь Кавказа. В итоге мы приходим к выводу, что и цитата со стр.115 по существу не может служить основанием для отождествления древних средневековых двалов с осетинами. Итак в последние века позднего средневековья на южных склонах центрального Кавказа положение по Вахушти рисуется нам следующим образом: с территории Ксани-Лиахвских ущелий много грузин-крестьян переселилось в низменность Картли. а на их селища, в ущельях Ксани—Лиахви, пришли из-за хребта двалетские осетины и осетинизированные двалы. Этот вновь появившийся этнический элемент в значительной своей части является Na nkommenschatt средневековых двалов, но по языку и нравам обосетинившимся. Считаю, что приведенные выдержки из историко-географического труда Вахушти Багратиони дают вполне достаточное Основание, чтобы сделать следующее резюме: по Вахушти Багратиони, во-первых, двалы не осетины и не осетинского племени, двалы особая народность, своеобразное коренное кавказское племя, родственное дзурдзукам, т.е. чечено-ингушам, с которыми они первоначально непосредственно и граничили в Дарьяльском ущельи. Во-вторых, Двалетия в основном находилась на север от Главного Кавказского хребта; она простиралась с востока на запад от р.Терека до Басиани, по параллели, и с юга на север от Главного Кавказского хребта до Кабарды, в ее границах XVIII в., по меридиану. В третьих, Двалетия (южнее Кассарской теснины) с древнейших времен до монгольского нашествия входила в состав грузинского государства и двалы в некоторой части слились с грузинским народом. Позже Двалетию занимают осетины, теснимые, в свою очередь, с севера монголами. В четвертых, двалы частью вошли в состав осетинской народности в процессе ее конституирования, частью же в последующие эпохи, в результате внедрения осетин в ущелья Кавказа и возобладания их над двалами. В - пятых, значительно позже, после монгольского ига и катастрофических опустошений Картли двалетские осетины и осетинизированные двалы начинают селиться по ущельям Ксани - Лиахви -Кударо.

ВАХУШТИ БАГРАТИОНИ О ЯЗЫКЕ ДВАЛОВ

В историко-географическом труде Вахушти Багратиони содержится одно сообщение привлекшее еще ранее внимание исследователей (Ахвледиани, Гвритишвили) и важное для этнической характеристики двалов. (36) Хотя мысль автора и выражена не вполне четко и оставляет место для некоторого двусмыслия, тем не менее оно заслуживает внимания, так как касается важного вопроса—вопроса языка двалов. Вахушти Багратиони говоря о населении «теперешней Осетии или внутреннего Кавказа», т.е. Двалетии пишет: «язык они имеют старый, двальский, а ныне говорят осетинским собственно (собственно осетинским), так как язык черкесов иной»⁴⁶. Одно несомненно, что Вахушти здесь говорит о языковом различии двалов и осетин. Подчеркивается, что это высокогорное население, двалы, прежде говорило на отличном двальском языке, а ныне - в начале XVIII века - говорит уже на осетинском, т.е. в языковом отношении ассимилировано осетинами. Что Вахушти Багратиони здесь свидетельствует о различии двальского и осетинского языков, это несомненно и вполне ясно; но вопрос - какова степень этого различия и что представлял собою этот «старый двальский» язык? К какой группе языков следует его отнести по генетической классификации языков? По поводу этого свидетельства Вахушти Багратиони еще в 1941 г. акад. Ахвледиани заключал так: «Это означает, по нашему мнению, что двалы говорящие на довольно-таки отличном диалекте (а не на другом языке, сравн. «язык черкесов иной*) усваивают иронский диалект («собственно осетинский»)»⁴⁷. Акад. Ахвледиани, видимо, считает, что Вахушти Багратиони «собственно осетинский» и «старый двальский» в равной мере противопоставляет черкесскому языку и из этого заключает, что «старый двальский», и «собственно осетинский» Вахушти Багратиони считал «довольно-таки отличными диалектами» одного языка. При таком толковании фразы Вахушти Багратиони она представляется внутренне алогичной; остается непонятным для чего собственно понадобилось Вахушти Багратиони упоминать черкесский язык. Иначе трактует это место проф.Гвритишвили. Гвритишвили также по отношению к черкесскому пытается объяснить соотношение между «старым двальским» и «собственно осетинским». Гвритишвили склонен считать двальский язык (37) черкесским. Он пишет: «На основании сего сообщения говорить можно лишь о том, что: а)... 6) двалы имеют самостоятельный язык, старый двальский, но во времена Вахушти («ныне») двалы говорят на осетинском языке (или осетинский считают своим?); г) старый двальский язык, в понимании Вахушти, не есть осетинский язык, он (двальский язык) принадлежит к семье черкесских языков»⁴⁸. Мы считаем, что для такого толкования текста Вахушти нет достаточного основания в труде самого Вахушти Багратиони; а фраза Вахушти Багратиони следующая в его труде за уже цитированным сообщением прямо противоречит такому пониманию. Вахушти Багратиони пишет далее так: «некоторые из главарей и ходоков в Картли и в Рачу знают грузинский (язык.- В.Г.), а ходоки в Черкесию знают черкесский и татарский джагатарский»⁴⁹. Указание на то, что «некоторые главари... ходоки в Черкесию знают черкесский» означает, конечно, что для массы двалов черкесский язык был незнаком и непонятен: поэтому старый двальский не может быть признан черкесским языком. Конечно, при сопоставлении двух языков, двальского и осетинского, упоминание третьего черкесского имеет смысл дать ориентир для более точного размежевания двальского и осетинского. Но помимо этого важным является и прямое определение самих этих двух языков. Двальский язык определен как «старый двальский»; под этим разумеется язык двалов до заселения Двалетии осетинами, как это правильно признают и более ранние исследователи этого вопроса — Ахвледиани, Гвритишвили; «старый двальский» т.е. язык на котором говорили двалы до их ассимиляции осетинами. Сложнее с определением осетинского языка: почему он назван «собственно осетинским», почему добавлено слово «собственно»? Мы считаем, что ключ к правильному пониманию такого определения, такой дефиниции дает нам обстоятельство (38) упомянутое у Вахушти Багратиони несколько раньше: что прежнюю Осетию заняли черкесы, а осетины внедрились вглубь Кавказских гор; и с тех пор называется Осетия Черкесией, а внутренняя область Кавказа - Осетией. Мы понимаем фразу о языках «старом двальском», «собственно осетинском» и черкесском с оглядкой на это сообщение Вахушти Багратиони о переименовании прежней Осетии в Черкессию. Это переименование и изменения на Северном Кавказе, за свежестью этих событий могли вызвать в грузинском обществе двойственное понимание терминов: «Осетия» и «Осетинский». Если бы было написано просто «осетинский язык», то под этим выражением можно было понимать: 1) и собственно осетинский язык и 2) черкесский язык, который занял территорию осетинского и по традиционным представлениям о территориальном распространении языков мог тоже называться «осетинским языком»; или, наконец, вследствие преобладания и господства черкессов над осетинами под осетинским опять-таки можно было разуметь черкесский язык. Выражение «собственно осетинский», видимо, должно служить указанием для предупреждения смешения его с черкесским. При таком понимании вполне логичным является и окончание всей фразы придаточным предложением - «так как черкесский язык иной». Итак фразу Вахушти Багратиони о языках мы понимаем так: двалы имеют язык старый двальский, а ныне говорят собственно осетинским, который не есть черкесский язык. Таким образом, Вахушти Багратиони различает и противопоставляет двальский и осетинский языки; но черкесскйй здесь не может служить для определения степени различия между ними; черкесский служит лишь для уточнения понятия «осетинский язык». О степени различия между старо-двальским и собственно осетинским мы судим по другим высказываниям Вахушти Багратиони. А именно:

1. Вахушти Багратиони описывает и иронцев и дигорцев в равной мере под общим наименованием осетин; ущелья занимаемые иронами и занимаемые дигорцами в равной мере являются по Вахушти Осетией; он не делает различия между дигорцами и иронами и в языке; считает их носителями одной речи, одного языка - осетинского. То есть ни этнически, ни территориально, ни лингвистически Вахушти Багратиони не размежевывает иронцев и дигорцев. А двалов и осетин Вахушти Багратиони размежевывает во всех отношениях - и территориально, и социально, и культурно, и этнически, наконец, и по языку. Это соотношение (обобщение и объединение иронов и дигорцев, с одной стороны и их (39) совместное противопоставление двалам, с другой), зафиксированное у Вахушти Багратиони, дает достаточное основание заключить, что по представлению Вахушти Багратиони в языковом отношении между осетинами (ирон-дигорцами) и двалами было больше разницы чем между иронами и дигорцами, что двальский язык стоит дальше от иронского, чем дигорский диалект. С этим вполне согласуется и соображение логического порядка: раз Вахушти Багратиони нашел нужным указать на смену языков, на замену двальского осетинским, следовательно, по его представлениям, между этими языками была существенная разница.

2. Чтобы определить представления Вахушти Багратиони о соотношении осетинского и двальского языков, проверим еще как представляет себе Вахушти Багратиони соотношение между собой разных диалектов и языков Грузии и внутреннего Кавказа. Так про имеретин и гурийцев, пшавов и хевсуров он пишет, что язык у них общий с грузинами⁵⁰, что они «грузинского же языка, а не другого»⁵¹; мегрелы - «по языку большие и знатные грузинского языка, но имеют и свой язык, однако испорченныи грузинский же»⁵². Чаны «по вере ныне полностью магометане, однако кое-кто немногие встречаются христиане, но еще знают некоторые грузинский язык»⁵³. О сванах сказано «язык имеют свой собственный, но знают и грузинский»⁵⁴, и абхазцы также «язык собственный свой имеют, но знают знатные грузинский»⁵⁵. Из этих заметок Вахушти Багратиони видно, что несмотря на диалектные различия он не только имеретинский, гурийский пшавский, хевсурский диалекты, но и мегрельский и чанский причислял к грузинскому языку; хотя относительно большая отдаленность мегрельского от грузинского им отмечена и только (40) сванский и абхазский он признает особыми, самостоятельными, по отношению к грузинскому, языками. Описывая и характеризуя население нескольких ущелий к востоку от р.Терека, а именно Кистинов, Галгаевцев и Дзурдуков он уподобляет их по нравам, обычаям, религии осетинам, однако добавляет «но имеют язык свой собственный»⁵⁶. На этом примере опять-таки видно, что Вахушти Багратиони несмотря на некоторые различия понимал этническую и языковую общность разных родственных племен; диалектальные различия не скрыли от него общность основы языка, и он признает, вполне правомерно, различные диалекты Кистин-Галгаевцев-Дзурдзуков одним языком. К этому же языку относит он и часть тушин. Тушины, «которые находятся в областях - краях кистин и галгаевцев знают больше их языки. Но жители Парсманского ущелья, являясь кистинами, по вере и языку смешаны»⁵⁷. Таким образом, у Вахушти Багратиони нет выражения «гурийский» или «имеретинский язык», даже мегрельский он называет «испорченным грузинским языком»; так же речь Кистин Галгаевцев, Дзурдзуков Он объединяет в один язык и к ним же си носит по языку цова-тушин; нет также у Вахушти Багратиони «дигорского» или «тагаурского языка», а есть лишь общий осетинский язык. Следовательно, различия диалектов и наречий он игнорирует. Из приведенных выше примеров употребления Вахушти Багратиони выражения «язык» мы видим, что «языком» он обозначает не наречия и диалекты, а языки, признаваемые лингвистикой, самостоятельными языками. И если при этом Вахушти Багратиони называет старый двальский язык особым языком, это убеждает нас в том, что старый двальский язык не фыл диалектом осетинского или черкесского языков; что старый двальский был самостоятельным языком. Конечно, это не означает категорического отрицания его родства с соседними языками - черкесским, осетинским, бацбийско-кистинским, картвельскими. Мы допускаем и даже предполагаем его родственность какому-либо соседнему языку бацбийско-кистинскому, осетинскому, черкесскому или картвельским; но имеющиеся у Вахушти Багратиони данные не дают основания связать его генетически с каким-либо одним конкретным известным языком или судить о степени родственности. (41) Данные содержащиеся у Вахушти Багратиони дают основание утверждать только то, что старо-двальский язык был настолько своеобразен и отличен от всех окружающих его языков, что являлся не диалектом одного из них, а самостоятельным языком.

-----------------------------------------

^{1. "კავკასოს დაიპყრა ქვეყანა ლეკანის საზღვრიდან ვიდრე პონტოს ზღვამდე კავკასის მთის ჩრდილოთი ველითურთ და ამისგან ეწოდა მთასა კავკასი და ველსა ოსი, ბოლოს მონაწყვეტი კავკასოსი, ვითომ მისი, გამოსვლამდე ხაზართა: არამედ ხაზართა მეფემან მისცა ქვეყანა კავკასოსი ძესა თვისსა ურბანოსს და ტყვენი ქართლ-სომხეთისანი: ამან მოსწყვიტა ნათესავი კავკასოსი და დაეშენა აქ თვისით და ტყვიათა მით და უწოდა ოვსეთი...: გახიზნული კავკასნი და ძუძუკოს შეეხიზნენ კავკასის მთებს და "ეწეოდა არაგვს აღმოსავლეთის კეძს, ლეკეთის საზღვრამდე ძურძუკეთი, ხოლო არაგვს აღმოსავლეთის კეძს ლეკეთის საზღვრამდე ძურძუკეთი, ხოლო არაგვს აღმოსავლეთით რომელ არს მდინარე ლომეკი, და აწ თერგი, რომელი დის ხევიდამ, კავკასთა შინათა დვალეთი."}

^{ვახუშტი, ღეოღრაფ. აღწერა საქართველოისა, изд.Броссе, 1842, стр.424-426.}

^{2. „ოდეს მოვიდა კავკასოს წილხდომილსა თვისსა და დაეშენნა ამათ ქვეყანათა, და დაიპყრა მან და ძეთა მისთა და ძის ძეთა მისთა. განმრავლდნენ ესენი და იყუნენ მორჩილებასა შინა მცხეთელ მამასახლისისა და ოდესმე განდგომილნი და მტერნი ვითარცა აღვსწერენით, გამოსულამდე ხაზართა მეფისა; ხოლო ოდეს გამოვიდა ხაზართა მეფე, მისცა ქვეყანა ესე ურბანოსს. ძესთა თვისსა (რომელმან უწოდა ოვსეთი) და ტყვენი რანისანი და სომხითისანი; მაშინ მოვიდა ურბანოს ტყვითა მით და დაეშენნა „თვით და ტყვენი იგინი დააშენა, აქა ველსა ამას; არამედ ძურძუკოს, ძემან ტინენისამან, რომელი უწარჩინებულეს იყო ყოველთა ძეთა შორის კავკასოსათა, შემოვიდა ესე ძურძუკოს კავკასიასა შინა და ჰპოვა ადგილი ფრიადშაგარი და აღაშენა ქალაქი და უწოდა სახელი თვისი ძურძუკი და ხარკსა მისცემდა ხაზართა და ეწოდა შემდგომად მისსა ძურძუკეთი ხევის აღმოსავლეთთა ჴეობათა; ხოლო ჴევის დასავლეთისათა კავკასნი ანუ დვალეთი, რომელთა შინა დაეშენნეს კავკასის ძეთაგანი და ნათესავთაგანი“. там же, стр.458-460}

^{3 "ხოლო აწ ვიწყებთ ჴევის აღმოსავლეთმს კერძოთ კავკასიელთა, ვინაიდგან შევასრულეთ დასავლეთის წილი“ ვახუშტი აღწერა სამეფოსა საქართველოსა თბ. 1941", стр.117}

^{4 Там же, стр.106.}

^{5 „ამან საურმაგ წარმოიყუანნა იგინი (დურძუკნი - ვ.გ.) ყოველთა კავკასიის ნათესავთა ნახევარნთ და რომელნიმე მათგანნი წარჩინებულ ყუნა, და სხუანი მიითვალეს დიდოეთითგან ვიდრე ეგრისადმდე, რომელ არს სუანეთი“. ქართლის ცხოვრება, თბ., 1942, стр.19.}

^{6 „ოდეს ვერღარა იტევდა ძურძუკეთი კაცთა, ბ. მეფემან საურმაგ აჰყარა მუნიდამ და მისცა აქა (სვანეთში - ვ.გ.) სავანე და დასხნა სულნი დიდძალნი", ვახუშტი, აღწერა სამეფოსა საქართველოსა, 1941, стр.117.}

^{7 „დარჩა ფარნაოზს ძურძუკი და დვალეთი, და სხვანი ჴევნი იგინი დაშთენ მეფეთა ოვსთასა; და იწოდნენ ჴევნი იგინი ოვსეთად, შემოსახლებითა და დამონებითა მათითა მათგანვე“. ვახუშტი, цит. соч.. 1941, стр.107}

^{8 См. там же, стр.107.}

^{9 „არამედ ჴევი... არს დვალეთისავე." არმედ თრუსო კვალად არს დვალეთისავე.“ там же, стр.107.}

^{10 „არამედ ჴეობანი ესენი, რომელნი აღვსწერეთ მაღრანდვალეთითურთ, არიან დვალეთი“. там же, стр.115.}

^{11 там же, стр.115-116}

^{12 "კასრისხეობა - იწოდების აწცა დვალეთად", там же, стр.119.}

^{13 გ.ახვლედიანი, ისტორიული ცნობა დვალეთისა და დვალების შესახებ, ენიმკის მოამბე ტ.X, 1941.}

^{14 "დვალეთი კასრის-კარს ზეითი“, там же, изд.1941, стр.107.}

^{15 „საურმაგ ეზრახა ოვსთა მეფესა... და ითხოვა შეწევნა... და საურმაგ შეიკრიბა დურძუკეთიცა" - ქართლის ცხოვრება. თბ. 1955, стр.27.}

^{16 „დურძუკნ ნათესავნი კავკასისნი“, там же, стр.27.}

^{17 „წარმოიყვანა ყოველთა კავკასის ნათესავთა ნახევარნი, რადგანაც ვერღარა იტევდა ძურძუკეთი“, там же, стр.27.}

^{18 „ყოველნი კავკასიანნი იყვნეს სარწმუნოთ მორჩილებასა ზედა მირვანისსა - რომელნი გარდამოვლინებულ იყვნეს საურმაგ მეფისაგან, თვინიერ ჭართალ, თასა там же, стр.28.}

^{19 "უთხრეს სივრცე და სიმაგრე მისი (მცხეთისა.-ვ.გ.) და მახლობელობა ხაზართა და ოვსთა“; там же, стр.63}

^{20 "სპარსთა მეფემ მცხეთა „ყოვლისა უფროსად და უმაგრესად გამოარჩია და მახლობელად ჩრდილოთა მტერთა, რათა ჰბრძოდის მათ მუნით და იპყრობდეს ყოველთა კავკასიანთა, там же, стр.64.}

^{21 "წარვიდა ვახტანგ და მიადგა თიანეთს, მუნ მიერთნეს ყოველნი მეფენი კავკასიანნი ორმოცდაათი ათასი მხედარი... განვლო კარი დარიალანისა, შესლვასა მისსა ოვსეთად..." там же, стр.159, см. там же, стр.158, 179.}

^{22 „ვითა მეფობაი დაესრულა... ქართლს შინა სპარსნი განძლიერდეს და ერეთი და სომხითი დაიპყრეს, ხოლო ქართლი უმეტესად დაიპყრეს და კავკასიანთა შევიდეს და კარნი ოვსეთისანი აიგნეს და ერთი დიდი კარი ოვსეთივე და ორნი დვალეთს, და ერთი პარჭუანს დორძოკეთისასა. და იგი მთიოლნი გომარდად დაადგინეს“. см. В и зд. Е.Такайшвили, Описание рукописей „Общ. распр. грам...“ II т. III в. стр.723, 1908}

^{23 "მოვიდეს ჰერეთის ერისთავი და ყოველნი ჰერნი სრულითა ლეკითა და კავკასითა" - "ისტორიანი და აზმანი შარავანდედთანი“, კ.კეკელიძის გამოცემა 1941, стр.68.}

^{24 "მერე კვალად განიხილა მეფემან მთიულთა და კავკასთა საქმენი, რამეთუ მრავალნი უჯერონი იქნებოდნენ"... და დაიმორჩილა ყოველნი უმეტეს პირველისა” კავკასსა შინა მყოფნი“, „ქართლის ცხოვრება“, 1897, стр.658.}

^{25 "გიორგი მეფემან... გამოიყვანა დარიელიდამ ოვსნი დიდძალნი და კავკასნი... გიორგი მეფემან... ჩამოიყვანა კვალად ოვსნი, კავკასნი და ძურძუკნი", ვახუშტი, საქარტველოს ისტორია გამოც. დ.ბაქრაძის მიერ, 1885, стр.291.}

^{26 "მიერთნეს ყოველნივე მკვიდრნი მის ადგილისანო დიდებულნი და მცირენი კავკასიანი და ლეკნი, შირვანელნი და გილან-მაზანდარელნი“. ბერი ეგნატაშვილი, ახალი ქართლის ცხოვრება, стр.11, 1940.}

^{27 „იყო მეფობასა შინა მეფეთ მეფისა ბაგრატისა დიდი მოსვენება ქართველთა... ამას (ბაგრატსა - ვ.გ.) ჰქონდა ქართლი, სომხითი... და ჰყვეს იმერელნი, ოდიშარნი, გურიელნი. აფხაზნი, სვანნი, ჯიქნი და მთიულნი, კავკასნი“ (var.- კავკასიანნი): ქართ. ცხოვრ. მარიამ დედოფლისეული, 1906, стр.892.}

^{28 ეგნატაშვილი ბერი, ახალი ქართლის ცხოვრება, 1940, стр.35.}

^{29 Исключение состовляет лишь один случай цитированный из „Истории Грузии" - Вахушти (см. выше), где „кавкасцы" и „дзурдзуки" названы параллельно. Принимая во внимание, что в грузинских источниках встречаются, как исключения, отдельные примеры непоследовательного употребления и некоторых других этнонимов (напр, „мтиули"), мы считаем данный случай редким примером (нам известен лишь этот один пример) непоследовательного употребления терминов „кавкасиани-дзур- дзуки". В названном случае под „кавкасцами", видимо, подразумевались родственные дзурдзукам другие вейнахские племена. В том числе, возможно и двалы, а сами „дзурдзуки" названы отдельно от „кавкасцев", чтобы тем самым подчеркнуть множество и пестроту состава призванных царем горцев.}

^{30 "ხოლო შემდგომად ფარნაოზის გამეფებისა, დარჩა ფარნაოზს ძურძუკი და დვალეთი, ხოლო სხუანი ჴევნი იგინი დარჩნენ მეფეთა ოვსთასა“. ვახუშტი, აღწერა სამეფოსა, საქართველოსა, 1941, стр.107.}

^{31 там же, стр.67.}

^{32 там же, стр.114.}

^{33 ხოლო მოსვლასა თათართა ჩინგიზ ყეენთაგან და უმეტეს ბათოსი და ორხანისაგან მოისრა და მოოჴრდა“ ოსეთი და შემოივლტოდნენ ოვსნი ამ კავკასიათა ”მიწა“, „და კვალად შემდგომად მოსვლისა ლანგთემურისა და აღებისა კონსტანტინოპოლისა ემძლავრნენ ოვსთა იქით თათარხანი და აქეთ ლანგთემურის ელნი მოჰმადიანნი და შემოივლტოდნენ კავკასიასა შინა, და დაიპყრეს კავკასთა ნათესავნი, რომელნი არიან დვალნი“. ვახუშტი, цит. соч.1842; стр.460.}

^{34 "უწყიან გვარნი და უწარჩინებულესნი გვარითა არიან ოვსნი". არამედ დვალი უმდაბლესნი ურბან გვარითა“. ვახუშტი, цит. соч., 1941, стр.110-111.}

^{33 там же, стр.107, 110.}

^{34 "უწყიან გვარნი და უწარჩინებულესნი გვარითა არიან ოვსნი... არამედ დვალი უმდაბლესნი არიან გვარითა", ვახუშტი цит. соч. 1941, стр.110-111.}

^{35 Там же, стр.107, 110}

^{36 ვახუშტი цит. соч. 1941, стр.107}

^{37 გარნა თუ განდიდნეს ანუ განმდიდრეს ოვსი ანუ დვალი ანუ შეირთავს ორ სამ ცოლსა, ანუ აღაგებს კოშკსა..." Там же, стр.111}

^{38 ჴეობანი ესენი, რომელნი აღვწერეთ მაღრანდვალეთითურთ, არიან დვალეთი. და კვალად დიდის - ლიახვისა, პატარა - ლიახვისა, ქსნისჴევისა და კუდაროს მოსახლენიცა არიან დვალნივე, ამ დვალეთიდან გარდასულნი, სჯულითა, წესითა და ზნითა ერთნი და დღესაც მონათესავენი ურთიერთთა“. Там же, стр.115.}

^{39 ვახუშტი Там же, стр.69-71}

^{40 ხოლო რაოდენნი ოსნი დავწერეთ ამ ადგილთა შინა, პირველად სახლებულან ქართველნი გლეხნი, შემდგომად მეპატრონეთა მათთაგან გარდმოსახლებულან ოსნი. და ქართველნი ბართა შინა ჩამოსულან, ვინადგან მტერთაგან ბარს შინა კაცნი შემცირებულან. არამედ ჩვეულებასა ამ ოსთასა დავსწერთ მის ადგილს, ოსეთის აღწერასა შინა“. Там же, стр.71.}

^{41 Там же, стр.115.}

^{42 Там же, стр.109-112}

^{43 Там же, стр.66, 78.}

^{44 ვახუშტი, აღწერა სამეფოსა საქართველოსა, 1941, стр.100}

^{45 Там же, стр.173}

^{46 "ენა აქუთ ძველი, დვალური და აწ უბნობენ ოსურსა საკუთრად, ვინათგან ჩერქესთა ენა სხვა არის“, Там же, стр.110}

^{47 „ეს იმას მოწმობს, ჩვენი აზრით, რომ დვალები საკმაოდ განსხვავებულ დიალექტზე (და არა სხვა ენაზე, შეად „ჩერქეზული ენა სხვა არის“) მოლაპარაკენი ითვისებენ ირონულ დიალექტს („ოსურსა საკუთრად“). გ.ახვლედიანი, ისტორიული ცნობა დვალეთისა და დვალების შესახებ. ენიმკის მოამბე, ტ.X, 1941, стр.195.}

^{48 "ამ ცნობის მიხედვით ლაპარაკი მხოლოდ იმის შესახებ შეიძლება, რომ: ა)..., ბ) დვალებს აქვთ დამოუკიდებელი ენა ძველი დვალური, მაგრამ ვახუშტის დროს ("აწ") დვალები ოსურ ენაზე ლაპარაკობდნენ (თუ ოსურს სთვლიან თავისად?), გ) დვალური ძველი ენა ვახუშტის გაგებით, არ არის ოსური ენა. იგი (დვალური ენა) ჩერქეზულ ენათა ოჯახს ეკუთვნის“. დ.გვრიტიშვილი, დვალის ვინაობისა და ოსთა ჩამოსახლების საკითხისათვის. "მიმომხილველი“, 1949, стр.113-114.}

^{49 „ვიეთთა მოთავეთა და ქართლს და რაჭას მსვლელთა უწყიან ქართულნი, ხოლო ჩერქეზსა შინა მსვლელთა უწყიან ჩერქეზული და თათრული ჯაღათასი", ვახუშტი, цит. соч., 1941, стр.110.}

^{50 про имеретин -სარწმუნოებითა და ენითა არიან ქართველთა თანა“, აღმსარებელნი, არამედ უცქვიტესად მოუბარნი“, там же, стр.146.}

^{про пшаво-хевсур - "არიან ესენი სარწმუნეობითა და ენითა ქართულითა" там же, стр.92.}

^{51 про гурийцев - "ქართულისავე ენისანი და არა სხვისა“, там же. стр.176.}

^{52 ენით არიან - დიდნი და წარჩინებულნი ქართულის ენითა, არამედ აქუსთ თვისცა ენა, გარნა წამხდარი ქართულივე“, там же, стр.170.}

^{53 სარწმუნოებით ან სრულიად მოჰმადიანნი, გარნა მცირედნი ვინმე მოიპოვებიან ქრისტეანენი არამედ იციან კვალად ქართული ენა ვიეთთამე“, там же, стр.142.}

^{54 ენა თვისი აქუთ საკუთარი, გარნა უწყიან ქართულიცა“, там же, стр.173.}

^{55 "ენა საკუთარი თვისი აქუსთ, არამედ უწყიან წარჩინებულთა ქართული“, там же, стр.172.}

^{56. "არამედ აქუსთ ენა თვისი საკუთარი“, там же, стр.119}

^{57 ხოლო, რომელნი არიან მხარეთა ქისტთა და ღლიღვთა, უწყიან ენანი უფროს მათნი. გარნა ფარსმანის ხევისანი სარწმუნოებით და ენით შერეულნი არიან, ვითარცა ქისტნი“. там же, стр.105.}

3. СВИДЕТЕЛЬСТВА АНТИЧНЫХ ПИСАТЕЛЕЙ О ДВАЛАХ

Для обоснованных суждений о древних двалах и определения их этнического характера важно выявить наиболее ранее их упоминание и проанализировать содержание этого самого раннего свидетельства. Самым ранним упоминанием двалов в грузинских письменных памятниках следует считать упоминание двалетских ворот (т.е. горных проходов) в «Обращении Картли» «მოქცევაჲ ქართლისაჲ» VIII-IX ВВ. Наиболее ранний армянский письменный памятник, в котором упомянуты двалы в форме «дуалк» - это анонимная география VII в. «Двалетские горные проходы» и «дуалы» локализованы в высокогорной зоне Центрального Кавказа и разумеют наличие там особой этнической единицы. Более раннее упоминание Двалетии и двалов в грузинской и армянской исторической литературе неизвестно. Но VII-IX вв. н.э. очень поздняя эпоха для двалов, причисленных Вахушти Багратионом к аборигенам Кавказа. Естественно попытаться обнаружить более раннее свидетельство, о двалах и Двалетии в более древних, чем грузино-армянские, письменных источниках, содержащих описание Кавказа. Таким, намного более древним письменным источником о Кавказе является античная (греко-римская) историко-географическая литература. К ней мы и обратились. Из писателей античного мира по вопросу двалов в первую очередь следует назвать Плиния Секунда писателя I в. н. э. (24-79 гг.) и Клавдия Птолемея знаменитого географа середины II века н.э. У обоих этих писателей упоминаются такие этнонимы: «Талы (Thalos), Валлы (Valli), Уалы (Οδαλοι)» и их живые носители. Учитывая представленную у самих же этих писателей локализацию этих имен, мы считаем возможным отождествить их с племенным именем «Двали» грузинских хроник я летописей. Разберемся в сведениях упомянутых античных писателей ближе. Начнем с более древнего источника. Плиний Секунд в своей высокоценимой энциклопедии «Естественная История» пишет: «В тылу его (города-Питиунта (42) - В.Г.) в.в Кавказских горах живет сарматский народ Ецагериты, а за ним - Савроматы. К последним бежал Митридат (Боспорский, начало 40-х годов I в. н.э. - В.Г.) при императоре Клавдии, он рассказывал, что в соседстве с ними (Кавказскими савроматами - В. Г.) живут Талы (Thalos), которые с востока доходят до устья Каспийского моря, и что устье вьсыхает во время морского отлива»¹. В этом эксцерпте важно: I. Упоминание племенного имев Тал - Thalos и

2. Определение его местонахождения. Этническое имя Тал - Thalos своим общим обликом напоминает осетинское «Туал» равзнозначащее грузинском «Двал». Помня, что Митридат жил и слыхал это имя «Тал» от западного северо-кавказского племени (может бьтъ даже от ираноязычного племени), то вполне логично видеть в имени «Тал» форму идентичную осетинскому «Туал», являющегося свою очередь параллелью грузинской формы этнонима "Двали". Замечательно, что у Плиния сохраняется даже такая фонетическая тонкость, как придыхательное T-Th, точно соотвествующее осетинской форме «Туал» - თუალ. Отсутствие гласного «у» в имени «Тал» в сравнении с осетинским "Tyал" не мешает отождествлению Тал-Туал, ибо у античных писателей неоднократны случаи выпадения отдельных гласных: Соан- Суан и Сан, Амодоки - Имадохи и Модохи, Инапеи и Напей. Затем, Митридат мог встретиться и сообщить Плинию эта сведения проживая в Риме, т.е. много позже того, как он жил в соседстве талов и после ряда важных событий в его личной жизни. Естественно, что он мог передать Плинию имя племени не совсем точно, мог пропустить гласную «у», сохраняя однако общий облик и форму верно. Разумеется отождествление на основании только фонетических соображений мало убедительно если оно не будет подкреплено другими объективными данными. Такие данные есть. Приведенная цитата содержит еще данные, локализующие этноним «Тал». Эта локализация является важным обстоятельством, подкрепляющим наше убеждение в тождественности Тал Туал-Двал. Конечно, нет оснований ожидать от Митридата точного указания границ расселения племени талов, так как географическая наука в то время была далека от точности своих понятий и данных, часто имело место значительное несоответствие между географическим представлением и действительностью; и данных, говорящих за то, что Митридат сам посетил территорий талов нет. (43) Поэтому представленная у Плиния Секунда локализация племени талов может быть признана лишь приблизительной, как дающая только общее направление - ориентир местонахождения племени талов. Плиний указывает на территорию между западной частью Кавказского хребта («в тылу Питиунта») и Каспийским морем. Чтобы более уточнить локализацию талов следует использовать и другие данные, сообщаемые Плинием о Кавказе, и затем действовать методом исключения. В частности мы находим у Плиния специальное описание побережья Каспийского моря², однако среди населяющих его племен талы не упомянуты. Следовательно территория талов до побережья Каспия не доходила³. Главный хребет большого Кавказа и населяющие его племена также специально рассмотрены Плинием⁴, причем талы здесь также не упомянуты: следовательно территория талов разумелась Плинием где-то севернее хребта, т.е. в предгорьях и равнине Северного Кавказа. С запада terminus post quem non - предельной границей территории талов является территория сармато - савроматских племен западного Северного Кавказа; если судить по меридиану - то западная граница талов проходила где-то восточнее Питиунта. Непосредственно определить северную границу талов невозможно. Здесь руководствоваться можно тем соображением, во-первых, что раз «талы» не упоминаются (другими писателями) часто, это означает, что они не были большим племенем и не занимали большой площади; во-вторых, что они упоминаются в пределах Северного Кавказа, в соседстве с горными племенами Северного Кавказа. Следовательно, территория занимаемая талами не могла простираться далеко на север от Главного Кавказского хребта и северную границу талов следует разуметь проходящей где-то по северо-кавказской равнине, непосредственно примыкающей к северным отрогам Главного Кавказского хребта. (44) Таким образом местонахождение племени талов представляется так: по равнине и предгорьям Северного Кавказа от западно-кавказских племен, у которых находился Митридат, к востоку - в сторону побережья Каспия, не доходя однако до самого берега моря, до племен населявших самый берег моря. Короче, согласно общего контекста сведений Плиния С. о Северном Кавказе, территорию талов следует разуметь где-то в средней полосе Северного Кавказа. Если вспомнить данное Вахушти Багратионом определение территории занятой этнархом двалов - Кавкасосом «Кавкасос занял страну от границ Лекана до Понтийского моря, север горы Кавказа со степью» (к.н.-В. Г.)⁵, или определение территории Двалетии «имеет длину Двалети от Зекарского Кавказа до Черкез» (к.н. - В. Г.)⁶, то станет несомненным, что территория талов по Плинию частью совпадает, частью является смежной с территорией двалов, указанной Вахуштп Багратионом. После этого уже отождествление талов с туал-двалами представляется нам допустимым. В «Естественной Истории» Плиния С. есть еще одно место заслуживающее серьезного внимания в интересах исследуемого нами вопроса. Плиний пишет: «Начиная от границ Албании, по всему челу гор (Главного Кавказского хребта. - В.Г.) живут дикие племена сильвов, а ниже - Лупении, затем Дидуры и Соды... От⁷ Кавказских ворот в Гурдийских горах живут Валлы (Villi) и свавы⁸, племена незнакомые с культурой, однако умеющие добывать золото в рудниках»⁹. Немного дальше, говоря о «Кавказских воротах», Плиний упоминает «присланные оттуда ситуационные карты»¹⁰. Следовательно, Плиний С. располагал для центральной части Кавказского хребта военными «ситуационными картами». Тем самым его сведения в данном пункте заслуживают особого доверия. Приведенная выдержка содержит интересное для нас сообщение, что на Запад от Дарьяльского ущелья («Кавказских ворот») по отрогам Кавказского хребта в 1 в, н.э. жило племя «валлов» - Valli“ - Племя валлов локализовано точнее на (45) территории между Дарьялом и сванами, в Гурдийских горах. Поэтому важно уточнить, что соответствовало в натуре Гурдийским горам (montes Gurdinios). Топонимика территории между Дарьялом и Сванетией предстает ряд имен с корнем Горд-Гурд-Курт. Самое значительное из них Курт-атское (resp. курт-атинское, ქურთა-ული ущелье к Северу от Главного хребта и на запад от р.Терека, содержащие к тому же и серебряно-свинцовую руду. Вполне возможно, что наименование Куртатские - Куртинские в то время распространялось не только на один отрог главного хребта Кавказа, а обнимало более широкую территорию. Во всяком случае и своим местонахождением между Дарьялом и Сванетией и своим наименованием - с корнем Курт - Гурд и содержанием руды - Куртатское ущелье легко отождествимо с Гурдийскими горами Плиния С. Само этническое имя «Валли» - ассоциируется у нас с этническим именем «Двали». Обращает на себя внимание исключительно точное совпадение локализации. Согласно грузинских хроник потомки Кавкасоса, двалы заняли горные ущелья Кавказа к западу от Дарьяла («Кавказских ворот»); а по Плинию к западу от Дарьяла по ущельям Кавказских гор жили валли. Общий облик этнонимов (Valli и დვალი) Валли и Двали явно напрашивается на отождествление. Плиний сохранил даже туземное окончание i (Valli) и не видоизменил его на обычные латинские суффиксы os,-us,-еs и т.п. Отсутствие начальной «Д» не может служить препятствием для отождествления имен валли - двали, так как известен ряд случаев параллельного употребления двух вариантов имен для обозначения одних и тех же племен. Например, ореты и то-реты (Ορέται и Τορέται), санны и тдзаны (Σαννοι и Tξανοζ), зиги и зинхи (ςιγιοι и Ζύγχοι) дан и даки, канец и в грузинских памятниках встречается форма урдзуки и дурдзукн (ურძუკნი и დურძუკნი). Наконец, упоминание Плинием рядом с Валлами племен «Дидуры и Соды» (предположительно Цоры или Цовы), и сванов¹¹ укрепляет убеждение, что под валлами следует разуметь племя Двалов. (46) Сказанное в обоснование тождества талов и туал - двалов не противоречит и вполне согласуется со сказанным относительно тождества валлов и двалов. Нам представляется так, что талы это те же валли; Тал - Thalos и Валлы - Valli два варианта, две формы имени одного и того же племени, подобно позднейшим туал (осетинская форма) и двал (грузинская форма). Правда сам Плиний не отмечает тождества талов и валлов это мы объясняем тем, что Плиний получил сведения о талах из одного источника (через Митридата и Савроматов, живших с запада от двалов), а о валлах из другого источника (ситуациойнные карты или туземно-грузинский источник, находящийся к югу от двалов); поэтому он не мог их отождествить, не располагая другими дополнительными сведениями и не будучи с ними знакомым непосредственно, тем более, что о территории Сёверного Кавказа у Плиния С. не могло быть точного представления. Происхождение сведений из двух совершенно различных и друг от друга независимых источников обусловило употребление двух различных форм одного и того же этнонима; а две различные формулировки локализации племени, еще более затемняли вопрос о взаимной связи талов и валлов. В результате Плиний С., очевидно, не подозревал и не понимал общности фонетического содержания имен тал и валл, происходивших от туал-дуал-двал; в одном случае туал перешел в форму тал, а в другом случае двал перешел в форму валл. На отождествление талов и валлов мы решаемся еще потому, что текстуально различная локализация этих двух имен (47) в натуре, фактически не является уже настолько взаимно отдаленной. Талы населяли предгорья и равнины центральной области Северного Кавказа, а валлы населяли северные склоны центральной же части Главного Кавказского хребта. Таким образом территории талов и валлов в действительности оказываются смежными. Такая смежность территорий талов и валлов вполне согласуется с их этнической тождественностью и находит себе точное подтверждение у грузинских летописцев - историков Л.Мровели и Вахушти Багратиони, которые сообщают, что Кавкасос и его потомки, следовательно и двалы, поселились на запад от ущелья р.Терека по горам, главного хребта Кавказа и в низменности (см.вышеприведенные цитаты). Таким образом территория занимаемая по Плинию талами и валлами вместе взятыми та же, что территория занимаемая двалами, согласно преданий сохраненных у Л.Мровели и Вахушти Багратиони; и племенные названия «Тал» и «Валли», совместно тождественны грузинскому «Двали». Следовательно, на основании «Естественной Истории» Плиния можно сделать такое заключение: племя двалов известно было уже в первой половине 1 века н.э. и оно в это время занимало именно ту территорию, которая указана Вахушти Багратиони как первоначальная Двалетия. Вторым античным источником, упоминающим о двалах, является «Географическое руковозство» Клавдия Птолемея. Переходя к описанию азиатской Сарматии Птолемей пишет: «Сарматию (Азиатскую - В.Г.) занимают... (перечень племен по восточному берегу Танаида).... между рекою Ра и Иппийскими горами... (перечень племен)... между Керавнскими горами и рекою Ра - оринеи, уалы (οδαλοι) и сербы, а между горою Кавказом и Керавнскими горами - туски и дидуры; вдоль Понта - ахэи, керкеты, иниохи, сваноколхи»¹². Наше внимание привлекло к себе этническое имя Уалы οδαλοι. Не подлежит сомнению, что уалы - οδαλοι Птолемея фонетически равнозначущее Плиниевскому валли - Valli. Вся разница только в том, что за отсутствием в древнегреческом буквы «в», она заменена у Птолемея гласной «у». Показательно, что Плиний С. восточнее валлов упомянул дидуров и содов, а Птолемей восточнее уалов называет тусков и дидур же. Руководствуясь теми же соображениями, которые мною высказаны по поводу отожествления имени Валли - Valli Плиния с именем Двали -грузинских летописей, я считаю (48) и этническое имя Уалы - 05«Xot Птолемея также только вариантом грузинского «Двали». Несомненным кажется мне, что «Уалы - OuaXot» восходит к «Двали» и генетически ним связано. Кроме фонетического созвучия имен двали - валли - уали, мы имеем и совпадение в локализации этих племенных имен. Местонахождение уалов Птолемей определяет между р.Ра и Керавинскими горами. Керавнские горы¹³, это Кавказские горы на Восток от горы Казбек, а р.Ра это - Волга или какая-нибудь река южнее, но впадающая также в Каспийское море. Побережье Каспийского моря описанное Птолемеем немного дальше, оказывается населенным многими разными племенами, среди которых отсутствуют «Оринеи, Уалы и Сербы». Это означает, что уалы - οδαλοι не доходили до берега Каспия. Посколько после имен оринеи, уалы, сербы Птолемей называет племена «туски и дидуры», т.е. туши и дидо, следует полагать, что уалы жили западнее тусков и дидур. Следовательно уалы были значительно отдалены от Каспийского моря. Из представленного анализа сведений Птолемея вытекает, что уалы - οδαλοι населяли среднюю часть Северо-Кавказской равнины и предгорий. Конечно, эта средняя часть Северного Кавказа тоже пространна, имеет более восточный и более западный край, более южный и более северный, но приходится этим ограничиться, ибо более точная локализация уалов не удается. Следовательно, локализация уалов Птолемея если и не полностью совпадает то все же близка к локализации талов Плиния и к локализации Плиниевских же валлов. Общий контекст, формулировки локализаций и формы этнических имен у Плиния одни, а у Птолемея иные: поэтому следует считать Птолемея в данном случае независимым от Плиния С. Затем, античные писатели могли определить территорию отдаленных, как Северный Кавказ, областей, лишь приблизительно, могли давать только общее направление местонахождения того или иного племени; наконец, Плиний локализовал талов и валлов по параллели с Запада на Восток и обратно, а Птолемей локализовал уалов по меридиану с юга на Север. Вследствие всех этих моментов естественно, что между локализациями Плиния и Птолемея нет точного совпадения. (49) Некоторый разрыв между ними вполне допустим. Этот разрыв незначителен и потому не может явиться препятствием для признания, что в действительности местонахождение уалов Птолемея то же самое, что и местонахождение талов - Валлов Плиния. Таким образом, талы (Thalos) и валли (Vаlli) Плиния С. и уалы (οδαλοι) Птолемея должны быть признаны одним и тем же племенем, называемым в грузинскюс летописях двалами (დვალები); а наличные у Плиния и Птолемее три локализации этих этнонимов в действительности означают одну и ту же территорию или смежные территории, в общем соответствующие территории первоначально занятой двалами согласно Вахушти Багратиони. Третьим из наиболее ранних античных свидетельств о двалах представляется нам этноним Divali обозначенный в т.н. Пейтингеровой таблице или карте Касториуса. Карта именуемая Пейтингеровой таблицей возникла в середине IV в: (по определению К.Миллера в 365 г. н.э.), но составитель пользуясь более ранними источниками, для столь отдалённой области как Кавказ, отражает несомненно еще более раннюю ситуацию. Правда, по общему признанию Пейтингерова таблица в целом содержит ряд грубых географических ошибок, пространственные соотношения - пропорции вообще нарушены, вследствие специфичности ее формы, и т.д., тем не менее долго глубоко и обстоятельно изучавший эту карту Конрад Миллер признает ее географические данные «не лишенными ценности», признает карту содержащей даже «весьма ценный материал»¹⁴. Учитывая существующее в кругах соответствующих специалистов критическое и осторожное отношение к данным содержащимся в названной карте, мы считаем недопустимым как полное игнорирование ее данных, так и построение только на их основе каких-либо далеко идущих выводов. И мы ограничиваёмся, в данном случае, лишь констатацией весьма интересного факта; на (50) карте середины IV в. н.э., на одной горизонтали (параллели) с аланами, сванами, сарматами и к востоку от них, указано Divali; одновременно, южнее Divali указаны FL Cyrus, Caspiae, Mons Paruerdes, Colchi и др. Такое расположение надписей дает нам основание признать, что в Пейтингеровой таблице Divali локализовано в центре Главного Кавказского хребта. Эта локализация Divali соответствует локализации валл - уаллов Плиния С. и Птолемея Кл., а также «двалов» грузинских и армянских источников. Поэтому мы полностью разделяем выраженное Томашеком¹⁵ мнение о тождестве Divali с «двали». Таким образом Пейтингерова таблица в унисон со свидетельствами других исторических памятников содержит датируемое серединой IV в. н.э. ценное подтверждение наличия двалов в центре Кавказа уже в первых веках новой эры. Недоумение вызывает встречаемое на этой же карте наименование Divali Musetice, указанное много юго-западнее от наименования Divali. Юго-Западное нахождение надписи Divali Musetice, многозначительный, двусмысленный факт и рождает ряд вопросов, на рассмотрение коих в настоящей работе мы не отваживаемся. Мы тем более воздерживаемся пока от постановки этих вопросов, что это отвлекло бы нас далеко от темы. Во всяком случае наличие Divali Musetice не снижает и не ставит под сомнение значения наличия Divali в центре Кавказа. Тезис о наличии двалов в центре Северного Кавказа уже с начала 1 века н.э. увязывается и с общим контекстом исторического процесса заселения Кавказа без всяких натяжек. Согласно множеству свидетельств античных писателей в начале 1 в. н.э. и восточная часть главного Кавказского хребта и западная его часть были уже заселены племенами известными на данной территории еще в средние и новые века (восточнее: туски, дидуры, леги, албанцы и др.; западнее: сваны, иниохи, керкеты, зиги и др.). При таком положении, вполне естественно, и центральная часть Главного Кавказского хребта могла быть заселена племенем, которое засвидетельствовано там в средние века, т.е. двалами. (51) Как видно из свидетельств Плиния С. и Кл.Птолемея она и была фактически заселена «тал - валл - уалами», т.е. двалами¹⁶. Вслед за этим возникает вопрос: какие данные можно почерпнуть у Плиния, Птолемея и других античных писателей для определения этнической принадлежности «тал-валл-уаллов», - т.е. Двалов? (52) Античные авторы, перечисляя многочисленные племена Северного Кавказа, Юга России, вдоль Танаида, побережьев Меотиды и Каспия обычно указывают К какой основной группе, племен- скифы, сарматы, савроматы, массагеты - принадлежит каждое из них. Когда же в перечне племен встречаются собственно кавказские племена, то такие дополнительные определения опускаются. В отношении тал-валл - уалов ни Плиний Секунд, ни Птолемей Клавдий ни единым словом не обмолвились о их принадлежности к скифам, сарматам, сазроматам и массагетам. Нет никаких прямых или косвенных указаний о их принадлежности, к ираноязычным племенам. Единственное значимое, что мы находим в этом смысле это упоминание в соседстве талов «сарматского народа Епагеритов, а за ним - Савроматов» (Плиний С.). При этом Плиний сообщает, что «сарматы по преданию потомки Мидян»¹⁷, а компилятор «Естественной Истории» Юлий Солин (1 полов. III в. н.э.), добавляет в этой связи, что «савроматы, которые дали убежище Митридату, происходят от Мидян»¹⁸. Итак есть только предание, что соседнее сарматское или савроматское племя было индийского происхождения. То обстоятельство, что Птолемей включил двалов в пределы Азиатской Сарматии не служит показателем этнической принадлежности, так как в пределы Азиатской Сарматии включены им также и туски, дидуры, керкеты, иниохи, сваноколхи, зинхи и другие заведомо кавказские народности. Даже если бы было засвидетельствована принадлежность валов - талов к савроматским племенам и это не решило бы окончательно вопроса, ибо ираноязычие отдельных савроматских племен является весьма сомнительным и спорным. Таким образом есть только указание на предание о индийском происхождении западных соседей талов. Конечно, одного предания о соседнем племени совершенно недостаточно, чтобы причислить; и тал-двалов к ираноязычным племенам независимо от степени; достоверности этого предания. К сожалению, приходится признать, что античные источники мало обнадеживающие для решения вопроса об этнической принадлежонсти тал-валл - уалов - двалов. Знакомство с античной историко-географической литературой убеждает, что античные писатели к 1 в. н.э. вообще не могли еще дать обстоятельную и убедительную характеристику отдельных мелких племен Северного Кавказа по их языку и этнографическим признакам. (53) Все их свидетельства в этой области часто лишены реального основания; основаны не на непосредственном знакомстве с фактами и описываемыми объектами, а имеют своим источником домыслы авторов или устные рассказы некомпетентных третьих лиц.

Это откровенно признает неоднократно, например, и Страбон, живший на грани старой и новой эры лично побывавший в Закавказьи. Так он пишет: «Современники наши могут сообщить кое-что достоверное о том, что касается британцев, германцев и народов обитающих по Истру..., а также и народов Кавказских, как например, Албанцев и Иверов»¹⁹ (к.н. - В.Г.) «Неизвестность господствует и относительно прочих северных стран, лежащих далее, ибо мы не знаем ни Васарнов, ни Савроматов и вообще никого из живущих выше Понта» (к.н. - В.Г.)²⁰. «Древние эллинские писатели называли все вообще северные народы Скифами и Кельтоскифами... называли Ипербореями, Савроматами и Армиаспами... Саками... Массагетами, не имея возможности сказать о них ничего достоверного.., вообще (ни) об этих народах не добыто исследованиями ничего достоверного»., (к.н. - В.Г.)²¹. Следовательно, о народах «выше (т.е. севернее- В. Г.) «Понта», о «северных, странах» и "северных народах", в частности о скифах, савроматах и массагетах ни древними писателями не сказано «ничего достоверного», и, по настоящее Страбону время, «не добыто исследованиями ничего достоверного»; «Современники наши (т.е. Страбона, грань старой и новой эры - В. Г.) могут сообщить кое - что достоверное о том, что касается... народов кавказских, как например, Албанцев «Иверов». С такими заявлениями авторитетного географа следует серьезно считаться. Оказывается, что о Северо-Кавказских народах Страбон не располагал конкретными достоверными(54) сведениями и и кое - что достоверное мог сообщить только об албанцах и иверах. Поэтому не найдя прямых указаний об этнической принадлежности двалов и будучи вынужденными исследовать вопрос косвенным путем, мы должны сначала идти от известного к неизвестному, т.е. от Закавказских народов и племен к Северо-Кавказским; и с этой стороны найти элементы для определения двалов. Затем эти элементы сопоставить с теми данными о северных народах и племен, которые можно признать за достоверные, и уже после формулировать вывод. О горцах Кавказа у Страбона есть такие высказывания «мелкие народцы у Кавказа»²², соседние сванам «народцы живущие у Кавказа бедны и малоземельны»²³. «Диоскуриада служит... общим торговым центром для народов живущих выше ее и вблизи. Сюда сходятся, говорят, семьдесят народностей, а по словам других писателей, нисколько не заботящихся об истине, даже триста; все они говорят на разных языках, так как живут разбросанно, не вступая между собою в сношения вследствие самолюбия и дикости. Большая часть их принадлежит к сарматскому племени и все они называются кавказцами»²⁴ (к.н. - В.Г.). Здесь Страбон, касаясь вообще Кавказских горцев, а именно жителей северной стороны Кавказского хребта, констатируем многоплеменность и многоязычие населения. Отсутствие одного или нескольких больших племен и народностей и дробление населения на мелкие «народцы», конечно многозначительный факт. Одновременно он делает оговорку, что «большая часть их (племен-В.Г.) принадлежит к сарматскому племени и все они называются Кавказцами». Употребление общего имени «Кавказцы» говорит о причислении указанных племен к коренному населению Кавказа. А одновременная принадлежность их к сарматскому племени ничуть этому не противоречит, наоборот даже подкрепляет, так как широко известно, что античные писатели, в том (55) числе и Страбон, не имея достоверных и достаточных знаний о племенах Северокавказских равнин и гор, ряд собственно кавказских племен также причисляли к сарматам. Это положение находит убедительное подтверждение в следующем: Описывая Иберию, Страбон пишет, что «горную часть (Иберии - В.Г.) занимает воинственное большинство (Иберов - В.Г.), в образе жизни сходное со Скифами и Сарматами, с которыми они находятся и в соседстве и в родстве»²⁵. Это предложение Страбона должно быть прочитано так, «в образе жизни сходное со Скифами и Сарматами, с которыми (т.е. с сарматами.-В.Г.) они находятся и в соседстве и родстве». Такое чтение, что «соседство и родство» горцев Иберии Страбон разумел только с сарматами может вызвать возражение, поэтому приведу несколько доводов и соображений в обоснование такого понимания текста Страбона. Во первых, формально, нормы языка вполне приемлют такое понимание текста; синтаксис не препятствует такому толкованию фразы и мысли Страбона²⁶. Во-вторых, по существу, никто из античных писателей не дает убедительного свидетельства о наличии в соседстве с Иберией с севера скифских племен; засвидетельствованные племена горцев Иберии дидуры (дидо), туски (туши), соды (цоры)- чартальцы, пховцы, цилканцы, гудамакарцы (о последних трех см. древнюю грузинскую хронику «Обращение Грузии», а также армянскую анонимную географию VII B.²⁷) и др. до настоящего времени единодушно произнаются собственно Кавказскими племенами и не возникало даже вопроса о причислении их к ираноязычным - скифским племенам. Северо-кавказские племена и народности в первых веках старой и новой эр у античных писателей в основном причисляются к сарматским племенам, а не к скифским. Северный Кавказ в целом в эту эпоху тоже причисляют к азиатской Сарматии или просто с Сарматии, а к скифам относят территории к востоку от Каспия и территории от Меотиды до Истра. Наконец, это подтверждается повторными конкретными и прямыми указаниями в тексте Страбона же: «Большая часть (56) их (народов живущих по горам и Ущельям Кавказского хребта.-В.Г.) принадлежит к сарматскому племени»; «К югу он (Кавказский хребет.-В.Г.) отделяет Албанию и Иберию, а к Северу - Сарматские равнины»²⁸. В силу всего вышесказанного вполне логично понять фразу Страбона именно так, что он считал соседями и родственниками горцам Иберий одних сарматов и исключал при этом скифов. В дальнейшем мы будем исходить из такого понимания текста Страбона. Разберем содержание характеристики горцев Иберии данное Страбоном. «Сходство образа жизни» у горцев и оседлых, с одной стороны, у степняков и кочующих, с другой, может быть только общим, обусловленным общим им низким уровнем развития и культуры. Что Страбон разумел именно такое общее сходство явствует из его же слов: горные и равнинные массагеты живут «подобно кочевникам и скифам. У всех таких народов есть сходство в образе жизни, о котором мне часто приходится говорить, их погребальные обряды, нравы и весь образ жизни сходны; каждый народ в отдельности коварен, дик и воинственен...» (к.н.- В.Г.)²⁹. Следовательно, для характеристики этнической принадлежности северокавказских горцев и горцев Иберии фраза о «сходстве образа жизни» ничего не дает. Что касается «соседства» с сарматами, то это сообщение вполне реальное. Страбон и другие античные писатели к сарматам причисляли многочисленные племена Северного Кавказа и постольку это известие о «соседстве» отражает несомненный факт соседства племен южного и северного склонов Кавказа: но также еще ничего не говорит о этнической принадлежности северо-кавказских горцев, или горцев, Иберии. Наконец, о «родстве» с сарматами. Горную часть Иберии в эти века эаселяли помимо собственно горцев-иберов т.е. картов, племена тушин, дидойцев, пховцев, чарцев, чаргальцев - цорцев, карсанцев, цилканцев, гудамакарцев и др.,³⁰ основная часть коих принадлежала к грузинской и чечено-ингушской народностям. Как обычно в познании мы познаем неизвестное через известное, так и в данном случае исходя из утверждения, Страбона о родстве горцев Иберии с сарматами мы можем и должны (57) утверждать не принадлежность горцев Иберии к неизвестным сарматским племенам Северного Кавказа, а наоборот, что ряд неизвестных сарматских племен населявших горы и равнины Северного Кавказа, будучи родственны горцам Иберии., следовательно были родственны грузинской или чечено-ингушской народностям. Раз Сарматы соседящие с Иберией с севера имели образ жизни сходный образу жизни горцев-иберов и были с ними в родстве, следовательно эти сарматские племена Северного Кавказа не были осколками северных кочевников-скифов, а были оседлыми, собственно кавказскими племенами, «Кавказцами», как их и называет сам Страбон³¹. Несколько раньше Страбон писал, что «большая часть (горских кавказских племен) принадлежит к сарматскому племени и все они называются кавказцами»³². Следовательно родство горцев Иберии с сарматами означает родство горцев Иберии с северо-кавказскими горскими племенами. Такое толкование сообщения Страбона является реалистичным - родство северо-кавказских горцев с грузинскими и вейнахскими горскими племенами, племенами населявшими горную часть Иберии, не вызывает сомнений. Оно вполне согласуется и с распространенным в научных кавказоведческих кругах мнением, что понятие «сарматы», в употреблении античных писателей, покрывает собою много совершенно различных племен, в том числе аборигенные северо-кавказские племена. Такой смысл обобщения Страбона хорошо согласуется и с грузинской исторической традицией; Леонти Мровели (XI в. н.э.) сообщает предание, что Саурмаг сын Фарнаоза (IV-III вв. до н.э.) заселил южные склоны центральной части (58) Главного Кавказского хребта, от Дидоети до Сванети выходцами из Дзурдзукии, т.е. заселил горную полосу Иберии вейнахской этнической массой. Следовательно, и грузинская историческая традиция признает, что горная полоса Иберии была заселена коренным кавказским племенем, родственный и грузинам и дурдзукам, т.е. вейнахоязычному племени. Как мы уже убедились, такого же взгляда держался и Вахушти. Поэтому, если соседние с севера сарматы «находятся родстве» с горцами Иберии, следовательно эти сарматы являются племенами родственными грузино-вейнахским племенам. Таким образом Страбон рисует нам общую этническую картину Кавказского хребта, его северных склонов довольно таки определенно: Кавказский хребет уже на грани старой и новой эр представлял собою «гору языков», был населен многими мелкими «народцами», в большинстве принадлежащими к сарматам, являвшимися собственно кавказскими народцами, родственными горцам Иберии, т.е. грузинским или вейнахоязычным племенам. У Страбона мы не нашли ничего конкретного непосредственно относящегося именно к двалам; но поскольку двалы являлись непосредственными соседями Иберии с севера, населяли северные склоны и предгорья Кавказа, все сказанное «народцах у Кавказа», их принадлежности к Сарматам и poдстве с горцами Иберии со значительной долей вероятия может быть распространено и на двалов (хотя, конечно, полной абсолютной уверенности в правильности такого обобщения нет) и тогда двалы оказываются племенем родственным опять таки грузинским или вейнахским племенам. Таков тот позитивный результат, который мы добыли подойдя к двалам со стороны Кавказского этнического мира. Подойдем к вопросу о двалах с другой стороны. На территории Двалетии распространен в настоящее время язык, причисляемый к группе иранских языков. Этот единственный иранский язык, бытующий в горах Кавказа и в частности в Двалетии - осетинский язык, который признан скифо-аланским языком, т.е. языком одного из скифских племен-аланов. Поэтому происхождение ираноязычного населения в горах Кавказа и в частности в Двалетии должно быть связано и связывается обычно со скифским племенем аланов. Что же известно о взаимосвязах и взаимоотношениях населения Двалетии с племенем аланов, в 1 в. н.э.? Можно ли признать двалов 1 в. н.э. аланами? Достоверно известно, что аланы в I в. н.э. жили еще у Меотийского озера. Еще Страбон(59) писал «между Танаидом и Борисфеном живут Роксалaны»³³. Иосиф Флавий пишет «племя Аланов есть часть скифов, живущая вокруг Танаида и Меотийского озера»³⁴: то же самое пишет Лукиан Самосатский³⁵, идентичную локализацию аланов показывает Плиний С.³⁶ Даже на карте Европейской Сарматии по Птолемею изданной Ю.Кулаковским, «Аланы» отмечены к Сев.-Западу от Меотийского озера, а «Роксаланы» - по западному берегу Меотиды. Одновременно Ю.Кулаковский пишет «В таком быту («кочевников, передвигавшихся в степях со своими кибитками и табунами».-В.Г.) находились как во время Птолемея, так и два века позднее, Аланы»³⁷. Несомненно, это признание Кулаковским сделано на основании сообщений Аммиана Марцеллина (IV в. н.э.)³⁸. Единодушное свидетельство этих авторитетных источников не может вызывать сомнения в том, что в 1 в. н.э.. аланы еще кочевали в западных приазовских степях, весьма далеко от Двалетии. Взаимная территориальная удаленность и оседлый образ жизни двалов и кочевой образ жизни аланов, признаваемый всеми единодушно, не позволяет связать тал-валл-уалов непосредственно с аланами. Особого внимания заслуживают известия Иосифа Флавия и Корнелия Тацита о нашествиях в 1 в. н.э. с Сев.Кавказа на Мидию и Армению. При суждении о нашествиях с Северного Кавказа на юг нужно обратить внимание на имена нападающих племен и на путь их проникновения из Северного Кавказа в Закавказье. Эти моменты прямо помогают установить их племенную принадлежность и локализовать очаги их местожительства на Севере. Тем самым дается возможность судить косвенно и условно, конечно, о племенах севернее Кавказского хребта (60) Иосиф Флавий (середина 1 в. н.э.) пишет: «Аланы есть часть скифов, живущая вокруг Танаида и Меотийского озера... замыслив вторгнуться с целью грабежа в Мидию и ещё дальше ее, они вступили в переговоры с царем ирканцев, ибо он владел проходом, который царь Александр запер желёзными воротами. И когда тот открыл им доступ, аланы напали огромной массой на ничего не подозревавших мидян, стали опустошать многолюдную и наполненную всяким скотом страну... без сопротивления они дошли до Армении, все опусташая..»³⁹ (к. н.-В.Г.). То обстоятельство, что аланы вели переговоры с царем ирканцев и он владел проходом запертым железными воротами, что Иберия при этом ни разу не упомянута, что нашествию подверглась сначала Мидия, а затем Армения говорит убедительно за то, что аланы прошли с востока, а не через Дарьял. Армянский историк М. Хоренский (VII-VIII вв. н.э); описывает⁴⁰ нашествие алан на Армению тоже приуроченное к 1 в. н.э. Хотя он не называет прямо пути проникновения алан в Закавказье, но контекст позволяет предполагать скорее Дербентский чем Дарьяльский проход. Показательно в этом смысле, что М.Каганкатуйский (X в.) описывая этот же эпизод⁴¹ и следуя при этом дословно за М.Хоренским, однако нападающих называет албанами, т.е. нападение представляет происшедшим с сев.-востока со стороны Дагестана и Прикаспия, а не со стороны Дарьяла. Тот факт, что нашествия аланов в Закавказье в I в. н.э происходили через Дербент и через южный берег Каспии а не через Дарьял указывает ясно на то, что жители центральной части Кавказского хребта, в том числе и двалы (тал-вал-уалы) не стояли ни в какой связи с этими нападающими аланами. В рассказе К.Тацита (2 пол. 1 в. н.э.) о войне Иберов с парфянами в 35/36 г. I в. н.э. содержится такое известие: царь иберов в помощь против парфян «призвал сарматов, князья которых по своему обычаю взяв деньги с обоих воюющих сторон, обещали помощь той и другой...⁴²», те из сарматов которые шли на помощь иберам были пропущены через горы, те же, которые шли на помощь, парфянам не были пропущены иберами через горы. (61) Из этого рассказа Тацита видно, что приглашенные для войны в Закавказье, во-первых, названы сарматами, а не аланами, во-вторых, проход их через горы зависел от иберов, т.е что сами эти сарматы не населяли высокогорную зону Кавказа, в-третьих, эти сарматы имели князей, следовательно социально были по тому времени значительно развиты, его нельзя предполагать у тогдашних жителей высокогорной 3оны Кавказа. Этим самым Тацит подтверждает: отсутствие алан в 1 в. н.э. в центральной части Кавказа и то, что сарматы участвовавшие в войне, иберов с парфянами не стоят в какой-либо связи с племенами высокогорной зоны Кавказа, в частности с двалами. Следовательно, между известиями Иосифа Флавия и Корнелия Тацита о нашествии алан в Закавказье и участии сарматов в войне иберов с парфянами есть полное согласие по интересующему нас пункту, о взаимосвязях двалов - Двалетии с аланами: они оба подтверждают, хотя и в различных формах, что в центральных частях Кавказского хребта и Северного Кавказа в 1 в. н.э. аланов еще не было, что жители центральной, части Кавказа не принадлежали к аланам.

За ограниченностью времени и места мы не можем здесь обстоятельно коснуться сообщений о подготовлявшемся Нероном походе на Восток во второй половине 60-ых годов н.э. Но мы сочли нужным определить свое отношение к этим сообщениям. Некоторыми историками (Моммзен и др.) этот поход понимается как направленный к Дарьяльскому ущелью против алан и таким образом якобы свидетельствующим о» наличии алан в это время в Центр. Кавказе. Существующая по вопросу научная литература: М. Ростовцев ⁴³, В.Шур⁴⁴, Я.Манаидян⁴⁵, О.Кудрявцев⁴⁶, Н.Ломоури⁴⁷, и др. «История (62) Азербайджана» I т., 1958 и др., прямые свидетельства первоисточников: Плиния («Естественная история» кн.VI, §40) и К.Тацита («Истории», кн.I, §6) и множество косвенных данных или прямо свидетельствуют, что поход намечался не к Дарьялу, а в другом направлении; или свидетельствуют (будь то вольно, или невольно) об отсутствии достаточного основания для утверждений, будто Нерон намечал поход именно к Дарьяльскому ущелью против алан. Мы предполагаем ещё вернуться к этому вопросу и рассмотреть его обстоятельно здесь же ограничимся вышесказанным и признанием того что существующий материал в своей совокупности не даёт основания для убедительного утверждения, что Нерон подготовлял поход к Дарьялу против алан, как это утверждал еще Т.Моммзен, и потому неоправдано ссылаться на сообщения о приготовлениях этого похода, как на аргумент в пользу наличия алан в Центр. Кавказе, ибо сам этот аргумент ещё подлежит быть доказанным.

Второе этническое имя, с которым связывается также происхождение осетинского языка и населения, бытующих на территории Двалетии, является «Асии», «Асей». Раннее упоминание их мы встречаем у Страбона (1 в. до н.э.). Описывая при-и закаспийских скифов он пишет: «Bсе они ведут по большей части кочевую жизнь. Наиболее известны из кочевников... ассии, ласканы, тохары, сакаравлы пришедшие с того берега яксарта...⁴⁸. Ассии видимо продолжали еще долго кочевать, так как еще Птолемей Кл. (2 пол. II в. н.э.) перечисляя племена занимавшие азиатскую Сарматию среди ряда имен называет и «Асеев»⁴⁹ у среднего пояса Танаида с востока. И на карте Сарматии изданной Ю.Кулаковским⁵⁰, «Асей» указаны к востоку от среднего пояса Танаида, а на западе Танаида указаны «Оссии». Наконец, и Томашек так определяет вкратце асеев: «Осей, сарматское племя, у поворота Танаида, быть может часть аланов»⁵¹. Таким образом «Асии-Асей» локализуются в 1 в. н.э далеко на север от Кавказа у берегов Танаида и вблизи Каспийского моря и я не мог обнаружить какие-либо признак; присутствия «Аси-Асеев» вблизи центральной части Кавказских гор в 1 в. н.э. или в более раннее время. Вследствие этого «Асии-Асей» также не могут быть поставлены в какие либо интимные, генетические связи с Двалами. (63) Словом, аланы и асы, по имеющимся свидетельствам антинных писателей, в 1 в. н.э. и pанee нигде не соприкасаются с туал-валл-уалами, т.е. двалами и постолько признать двалов аланским-асским племенем или «осколком» алан-асс нет ликакого основания. Этим кончаем мы обзор сведений античных писателей (живших в интересующий нас 1 в. н.э. и в смежных веках) для определения этнической принадлежности тал-валл-уалов. т.е. двалов. В результате ознакомления со сведениями античных писателей мы пришли, с одной стороны, к позитивному выводу, что со значительной степенью вероятия тал-валл-уалов, т.е. двалов можно причислить к аборигенно-кавказским племенам, родственным горцам Иберии и вейнахам, а с другой стороны, пришли к негативному выводу, что нет никакого основания для причисления тал-валл-уалов, т.е. двалов к пришлым аланским племенам. Позитивный и негативный по форме выводы, по существу между собой вполне согласуются, взаимно подкрепляют и восполняют.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО К ВОПРОСУ О ПЕРВОМ СВИДЕТЕЛЬСТВЕ ОБ АЛАНАХ В АНТИЧНЫХ ИСТОЧНИКАХ

До 1 в. н. эры упоминание племени аланов в памятниках античных писателей не встречается. Является общепризнанным⁵², что первое по времени упоминание аланов у античных писателей мы находим у поэта Лукана и философа Сенеки (50-60-ые годы 1 в. н.э.). Несколько позже, но во второй же половине 1 в. н.э. аланов упоминает поэт Валерий Флакк, Плиний Секунд и, наконец, Иосиф Флавий. Разберемся в этих сведениях. Упоминание аланов Луканом в связи с походом Помпея н Закавказье и упоминание аланов Вал. Флакком в поэме «Аргонавтика» в связи с именем Медеи, есть отчасти результат смешения имен албан и алан, отчасти результат поэтической вольности⁵³. Сообщаемые ими факты в связи с упоминанием аланов не являются исторически реальными фактами и потому содержание этих сообщений не имеет для нас значения и лежит вне интересов настоящего исследования. (64) Здесь важен лишь тот факт, что этнический термин «Аланы» входит в обиход античной литературы со второй половины 1 в. н.э. Более значительными являются фразы Сенеки «...Истр, представляющий пути к бегству диким аланам...»⁵⁴, сообщение, Плиния «к северу от Истра, вообще говоря, все племена считаются скифскими, но прибрежные местности занимали разные племена то геты,.., то сарматы… то неблагородные рабского происхождения скифы, трогодиты, затем аланы и роксаланы»⁵⁵, и, наконец, сведения Иосифа Флавия, что «племя аланов есть часть скифов живущая вокруг Танаида и Меотийского озера»⁵⁶. Таким образом, Сенека, Плиний, Иосиф Флавий локализуют аланов по северному побережью Черного моря, у северной части меотиды (Азовское море) и у Танаида (р.Дон) и Истра (р.Дунай). Позже, во II в. н.э. Клавдий Птолемей также локализует аланов по западному берегу Танаида, а Периегет Дионисий в припонтийских степях. В последующие века они встречаются у Дуная, там упоминаются область Алания и река Алана (приток Дуная). Таким образом, с 1 в. н.э. в античной литературе ycтановилась прочная традиция связывающая имя аланов территориально с бассейном р.Танаида (Дон), с приазовскнми и причерноморскими степями до Дуная. Заслуживает серьезного внимания тот факт, что ни один из важнейших источников историко-географических сведения 1 века н.э., как Страбон, Плиний Секунд, Корнелий Тацит не знает аланов в прикавказских степях. Территория Северного Кавказа именуется у них «сарматскими степями», а Haселяющие Северный Кавказ племена «сарматскими племенами». Тайблер (Taubler), посвятивший специальное исследование истории аланов, признает, что «о степях севернее Кавказа где впервые (?! - В.Г.) встречаются (?! - В.Г.) аланы, дает нам Страбон надежнейшие сведения, в особенности ко времени Митридатовской войны;... Однако, Страбон не знает аланов (65) и сверх того, называет во всех областях, в которых они могли бы попасть в поле зрения, другие народы...»⁵⁷. Далее еще Тейблер обратил внимание на то обстоятельство, что войны римлян 35/36 г. и 49 г. н.э. в прикавказских областях не дали сведений об аланах. «Тацит использовал военные донесения этих войн, однако аланов не называет так же, как и Плиний в шестой книге, в которой он, по собственному свидетельству, использует новые, знания, которые принесли эти войны»⁵⁸. Все это очень важный аргумент, говорящий об отсутствии аланов еще в середине 1 в. н.э. в непосредственной близости Кавказского хребта. Тем не менее существует и другая традиция, связывающая первое появление алан на историческом горизонте с Северным Кавказом и приурочивающая хронологически первое появление алан на Северном Кавказе ко второй трети 1 в. н.э. Эта традиция (Кулаковский, Моммзен, Тейблер и друг.) опирается, вернее старается опереться на свидетельство Иосифа Флавия. Но изначальная, органическая слабость этой традиции заключается в том, что приверженцам ее приходится каждому по своему подправлять Иосифа Флавия, чтобы получить нужную опору в авторитете Иосифа Флавия; ибо сам Флавий непосредственно и в прямой форме не свидетельствует нигде присутствия аланов во второй трети 1 в. н.э. в северных прикавказских степях. Рассмотрим и этот вопрос. Ю.Кулаковский пишет «точное приурочение имени Алан к обитателям степей переднего Кавказа дано у Иосифа Флавия, писателя несколько более ранней даты чем Тацит»⁵⁹. При этом он разумеет сведение Флавия о нашествии Алан на Мидию и Армению в 72 г. н.э. По поводу нашествия алан на Мидию в 72 г. н.э. Флавий пишет: «аланы... замыслив вторгнуться с целью грабежа (66) в Мидию и еще дальше ее, они вступили в переговоры с царем гирканцев, ибо он владел проходом, который царь Александр запер железными воротами. И когда тот открыл им доступ, аланы напав огромной массой на ничего не подозревавших мидян, стали опустошать многолюдную и наполненную всяким скотом страну... без сопротивления они дошли до Армеиии, все опустошая...»⁶⁰. Из контекста ясно, что нашествие совершено по представлению Флавия с востока через Гирканский проход; однако Кулаковский считает, что Иосиф Флавий «очевидно знал только один кавказский проход»⁶¹ и поэтому допустил ошибку, что «мы вправе предположить в его сообщении неточность и утверждать, что аланы прошли на юг не через Каспийские, а через Кавказские ворота»⁶². Это «предположение» ошибки у Иосифа Флавия довольно-таки произвольно и совершенно не убедительно; ибо если аланы прошли в 72 г. н.э., через Дарьял, то они опустошив ли бы сначала Иберию, затем Армению и под конец Мидию; а по Флавию аланы разорили сначала Мидию, а затем Армению, а Иберия и вовсе не упомянута, т.е. нашествие произошло с востока, а не с запада или севера. Таким образом, или Флавий дает сведение полное ошибок - смешаны проходы Кавказа, неверно изображено направление нашествия с востока на запад и тогда это известие, не заслуживает вообще доверия и опираться на эти сведения нельзя, или же проникновение Алан по Каспийскому побережью и направление нашествия с востока на запад верно, но тогда аланов нельзя локализовать в центральной части Северного Кавказа. Пытаясь объяснить и преодолеть очевидную внутреннюю противоречивость этого сообщения Иосифа Флавия Тейблер пишет: «...это... сообщение оправдывается тем доводом, что в 72/73 г. нашествие аланов с востока было возможно. Этот довод может быть представлен с двух сторон»⁶³. Во первых, Птолемей различает европейских и азиатских, на территории современного Туркестана, аланов; с фактом локализации имени алан восточнее Каспия мы встречаемся и после Птолемея; а именно у Амм.Марцелина. Во-вторых. (67) китайские анналы, относящиеся ко времени 25-221 гг. н.э., упоминают имя аланов, причем из общего контекста явствует, что упомянутые в них аланы находятся восточнее Каспия. На этом Тейблер заключает: «раз этим удостоверяется возможность нашествия алан с востока, то тем самым»⁶⁴ разрешается и внутренняя противоречивость сообщения Флавия. Таким образом Тейблер отрицает толкование, предложенное Ю.Кулаковским и, признавая некоторую путанность сообщения И.Флавия, считает верным толковать это как сообщение о нашествии алан из Ср.Азии через Гирканский горный проход. Критически отнесся к этому вопросу и Маркварт⁶⁵. Он не разделяет мнения Тейблера, что в 72/73 гг. н.э. возможно было нашествие алан с востока, т.е. из Средней Азии; но он опровергает и Моммзена признававшего, что данное нашествие произошло через Дарьяльское ущелье. Решающим аргументом для него является маршрут движения (Мидия-Армения) кочевников. Увязывая с этим предание о железных вратах, сделанных якобы Александром Македонским в Дербенте, и вероятную подчиненность Дербентского прохода в 1 в. н.э. (в 35 г. и 72/73 гг. н.э.) Гирканскому царю, Маркварт приходит к выводу: «Из этого следует, что кочевники могут быть, проникнувшими не через Дарьяльский проход - ибо этот путь привел бы их сперва в Армению, - а только лишь через собственно Каспийские ворога, через Дербентский проход»⁶⁶.

Итак, Маркварт расходясь с Тейблером в вопросе положительного определения откуда (через Гирканский или Дербентский проход) произошло нашествие алан в 72/73 г., полностью согласуется с Тейблером в том, что этим проходом не был Дарьял. А это и является наиболее существенным для исследуемого нами вопроса. Данного сообщения И.Флавия коснулся и акад. Я.Манандян⁶⁷. В итоге своего анализа, в процессе которого он признает это сообщение И.Флавия в целом путанным и спорным, (68) Я.Манандян приходит к выводу: «можно предположить, что вторжение аланов в Армению, о котором сообщают Тацит и Иосиф Флавий, могло иметь место именно оттуда, по магистральному пути из Колхиды, а не через Дарьяльский проход»⁶⁸. И еще «через какой из этих (Дарьяльский, Зекарский, Сурамский, Дербентский - В.Г.) проходов вторглись "Аланы в Армению и Мидию, определить очень трудно, т.к. об этом нет прямых или косвенных указаний в источниках. Однако... в 72 г. они могла быть впущены царем Иберии а Армению и Мидию по этой же магистрали (т.е. по Мэотидо - Колхидской дороге - В.Г.⁶⁹). Итак акад. Я.Манандян не разделяет категорического утверждения будто сообщение И.Флавия разумеет нашествие алан через Дарьял и со своей стороны считает скopee возможным признать путем следования алан в 72 г. н.э. Мэотидо-Колхидскую дорогу, считает Мэотидо-Колхидскую дорогу более вероятным путем движения алан на Армению и Мидию, чем Дарьяльский проход. Одновременно акад. Я.Манандян в форме общей фразы допускает наличие алан в I в. н.э. в Центр. Кавказе, хотя и не указывает конкретно на чем основано его такое допущение. Вследствие этого последнее его признание мы не можем подвергнуть обсуждению. Тот факт, что многие ученые (Моммзен, Тейблер, Маркварт, Манандян и др.) признают сообщение И.Флавия о нашествии алан в 72 г. н.э. на Мидию-Армению путанным внутренне противоречивым; что о пути следования алан имеются разнообразные концепции (Дарьяльский, Дербентский, Гирканский проходы и Мэотидо-Колхидский путь); что при этом первоначально (Моммзен, Кулаковский) был признан Дарьялский вариант, а именно последующие ученые (Тейблер, Mapкварт, Манандян) отрицают Дарьяльский путь и предпочтение отдают другим путям - все это делает несомненным во всяком случае, что на свидетельстве И.Флавия строить утверждение о наличии алан в I в. н.э. в Центр. Кавказе нельзя - делает несомненным, что такая аргументация не выдерживает критики. В Сев. Кавказских степях локализует первое появлений алан и Тейблер, но ссылающийся при этом не на приведенную цитату из «О войне иудейской», а на текст из «Иудейские древности», также Иосифа Флавия. При этом Тейблер приурочивает первое появление и упоминание алан к войне (69) римлян в союзе с иберами и албанами против парфян в 35/36 г. н.э. и пытается найти поддержку своему этому утверждению в сообщениях Иосифа Флавия. Упомянув Вал. Флакка и Плиния Сек. он продолжает: «затем следует по времени упоминание аланов у Иосифа в 35 г. н.э., которое следовательно было бы рассматриваемо как первое (хронологически упоминание алан.-В. Г.) если бы можно было оградить его аутентичности от недавно выраженного сомнения»⁷⁰. Дело в том, что аутентичность упоминания Флавием имени аланов не признается многими учеными - специалистами (Набер, Маркварт и др.), что подчеркивает и сам Тейблер; по установленному тексту Иосифа Флавия принято читать имя «скифы», а не «аланы»⁷¹. Но Тейблер пытается рассеять это неверие в аутентичность упоминания имени «аланы» и косвенным доводом (передвижением Сираков и Аорсов на запад и север) старается, доказать возможность присутствия в этих местах и в это время аланов. Однако этот косвенный довод висит в воздухе, так как передвижение сираков и аорсов связывается им с движением аланов без наличия на то каких-либо подтверждающих объективных данных и является по существу плодом его собственных домыслов. Наконец, Тацит писавший несколько позже Иосифа Флавия об этом же событии, в соответствующем месте называет не «алан» а «сарматов». Это обстоятельство значительно укрепляет недоверие к гипотетическим предположениям Тейблера; с другой стороны, оно убеждает, что сомнение в аутентичности выражения «аланов» у И.Флавия (в связи с войной 35 г. н.э.), возникшее по текстуально-филологическим соображениям, основательно и, признаваемое, на основании наиболее раннего латинского перевода, употребленным в оригинале выражение «скифы», должно быть не случайного происхождения. Вследствие всего этого мы не можем разделить взгляд Тейблера о якобы упоминании Флавием в книге «Иудейские древности» имени аланов. Итак, традиция, возникшая на базе сведений Иосифа Флавия и пытающаяся приурочить первое появление алан в I в. н.э. к степям Центрального Сев.Кавказа страдает в (70) значительной мере произвольностью своих суждений и потому неубедительна. Одновременно, античная литература не содержит каких-либо других данных, могущих служить основанием для утверждений о наличии значительной массы алан в I в. н.э. в степях, примыкающих к горной зоне Центр. Кавказа. Из всего вышеизложенного мы резюмируем: данные, coдержащиеся у античных писателей локализуют алан у Дона и в приазовских степях, с одной стороны, и по северо-западному Каспийскому побережью, с другой стороны. Поэтому правильнее сказать, что при первом появлени ка горизонте истории, аланы у античных писателей локализованы не в степях, примыкающих с севера к Центр. Кавказу а в южн. России, в южно-русских степях - между Доном и северо-западным углом побережья Каспия⁷².

<<<გაგრძელება - ნაწილი II

^{1 В.В.Латышев, Известия др. писат. греч. и латин. о Скифии и Кавказе, т.2, в.1, СПБ, 1904, стр.180.}

^{2 В.В.Латышев, цит. соч. стр.184.}

^{3 Это подтверждается и компиляцией Юлия Солина (I половина III века н.э.), который так передает соответствующее место из „Естественной Истории" Плиния С. „талы граничат с теми племенами, которые на востоке достигают устьев Каспийского моря" (Латышев - цит. соч., 2 том, 2 вып. 278 стр.). Поскольку племена побережья Каспия были кочующими, есть основание предполагать, что они занимали широкое пространство и следовательно территория талов находилась много западнее берега Каспийского моря.}

^{4 В.В.Латышев, там же, стр.182.}

^{5 ვახუშტი, საქართველოს გეოგრაფია, გამოც. მ.ბროსეს, 1842, стр.424}

^{6 Там же, стр.444.}

^{7 По книге проф.Боднарского „Античная география" это место переведено так: "3а Кавказским горным проходом..." (стр.261).}

^{8 Проф. Боднарский (цит.соч) читает не „свавы", а „сваны" (стр.261), также и Томашек см. Paulys - Real - Encyclop., V т., 1231 стр. вместо „свавы" читает сваны" - suani.}

^{9 В.В.Латышев, цит.соч, т.2, вып.1, стр.182.}

^{10 Там же, стр.184.}

^{11 Упоминание Плинием С. сванов в соседстве с двалами является вполне правильным. Предполагать это дает нам основание сообщение Страбона (рубеж старой и новой эр), что на западном Кавказе сваны занимающие вершины Кавказа являются самым могущественным племенем. Следовательно они могли быть распространены до Мамисонского перевала т.е. до Двалетии. Это не только домысел и предположение, оно находит себе прямое подтверждение в одном из сванских письменных памятников 1490-1503 гг. (Ингороква - Историч памятники Сванетии, вып.II, 1941 г., стр.31-34). В нём повествуется о вражде между рача-лечхумским князем Джапаридзе и вольными сванами (Мулах - Латар - Ушгульского обществ). По этому документу сваны передали во владение Джапаридзе ряд сел и церквей с их территорией, расположенных до с.Глола, т.е. почти до самого Мамисонского перевала. Следовательно. территория от истоков р.Ингури (общество Ушкуль) до самого Мамисонского перевала, в том числе и верховья р.Риони (с.с. Геби, Чиора до Глола), юридически - традиционно считалась сванской - принадлежащей сванам и фактически являлась таковой еще в XV в. В этом же документе повествуется, что сваны минуя Рачу шли в Кахетию через с.Глола и Двалетию. Итак, Двалетия оказывается действительно сопредельной со сванами. Также знаменательно, что племя валли названо непосредственно за Дарьяльским проходом. Мы вспоминаем в этой связи, что согласно Вахушти Трусо и Хеви некогда были частью Двалетии и были населены двалами. Нет основания это совпадение и согласие в исторических свидетельствах считать случайным.}

^{12 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.238-239.}

^{13 Об ошибочной локализации Иппийских и Керавнских гор. Птолемеем - его неверном представлении о Каспийском море и территории Северного Кавказа см. Paulys - Real Encyclop. VIII т. и XXI подутом см. также проф. Боднарского "Античная география", 1953, стр.285.}

^{14 Dег Hauptwert der Та liegt in dem Material, welches sie als Itinerarium bietet, in den Entfernungszahlen, Namen, der Scbreibweise und der Bedeutung der Orte. Die physische und politische Geographic kommt erst in zweiter Linie, doch enthält die Кarte auch für diese wertvolles MateriaI, welches nосh niсht genügend erkannt ist“.}

^{„Das er (Castorius-В. Г.)... die verschiedenen Länder, Provinzen, Flüsse, Gebirge zur Anschammg bringt, ist eine Вeigabe, keine swegs so wertlоs, wie gewisse Fоrseher es hintellen wollten“... (к..- В.Г.) Miller K. Itineraria Romana, Stuttgart. 1916. стр.XL и XXXIX.}

^{15 Наличие этнонима Divali в Пейтингеровой таблице отметил еще Томащек в своей статье в Paulys - R.-E и он же первый правильно отождествил его с грузинским „двали". Но он неверно толкует локализацию Divali в Пейтингеровой Таблице", говоря будто Divali указано в истоках р.Куры.}

^{16 Этот материал был уже мной проработан и вывод о тождестве тал туал-валл-уал-двал был уже формулирован, когда я столкнулся с фактом, что два самостоятельных научных исследователя высказали еще раньше мысль о тождестве и внутренней связи между этими этническими именами. Я имею в виду Томашека и проф. Мишулина. Правда, свои мнения они высказали попутно и без специального обоснования; и их положения не так широки как выводы предлагаемой мною работы; все же в ряде пунктов их положения поддерживают выводы, сделанные мною и потому эти положения, как мнение специалистов» заслуживают быть отмеченными. Переизданный в журнале „Вестник Древн. Истории" сборник Латышева „Известия древних писателей о Скифии и Кавказе" проф.Мишулин снабдил подстрочными примечаниями. В этих примечаниях, не вдаваясь в подробный анализ текста, он высказал попутно несколько положений по интересующему нас вопросу. По поводу племени талов (Thalos) проф. Мишулин пишет: „Ближе неизвестны. Их имя должно быть сопоставлено с именем уалов (οδαλοι), помещаемых Птолемеем на пространстве.." (В.Д. И. №2 (28), 1949, стр.292). По поводу валлов упомянутых также Плинием С. проф.Мишулин пишет, что их „упоминает также Птолемей, называя их уалами οδαλοι); он помещает их между Волгой и Кавказом..." (Там же, стр.299). А в примечании к тексту Птолемея по поводу уалов (οδαλοι) Мишулин считает их кавказской народностью, локализуемой на Северном Кавказе (В.Д.И. №2 (24), 1948, стр.248). Таким образом проф. Мишулин признает внутреннюю связь и даже тождество между тал-валлами Плиния и уалами Птолемея и признает их кавказской народностью, локализуемой на Северном Кавказе. Томашек в статье о Двалах пишет: „Дивалы, кавказский народ. Валлов знает Плиний VI, 30 к западу от Кавказских ворот около сванов, как жителей Гордиейских гор; Птолемей V, 9, 21 не точно помещает этих οδαλοι на северной стороне центрального Кавказа, вместо южной стороны“ (Paulys - Real- Enecylop, т.V, стр.1231). Независимо от несколько другой локализации, принимаемой Томашеком, из приведенной цитаты ясно, что он был убежден в тождестве валлов Плиния и уалов Птолемея с двалами грузинских летописей. Если проф. Мишулин не сделал, вывод и не досказал мысли, как это сделал Томашек, о тождестве тал-валл-уалов с двалами, то это я склонен объяснить только его недостаточной осведомленностью в Кавказской этно-топонимике, что сказывается и на его некоторых других подстрочных примечаниях к изданным текстам.}

^{17 В.В.Латышев, цит. соч., т.2,. вып. 1., стр.180.}

^{18 Там же, т.2,. вып.II, стр.278.}

^{19 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.102.}

^{20 там же, стр.109.}

^{21 там же, стр.148-149.}

^{22 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.135.}

^{23 там же, стр.138.}

^{24 там же, стр.136; См. там же, стр.147.}

^{25 "τήν δ’ ορεινήν οί πλείους χαί μάχιμοι χατέχουσι, Σκυθβν οικχήν ζώντες χαί Σαρματων, ώάπερ χαι όμοροι χαί συγγενείς είσιν.“ В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.139.}

^{26 Ср. Фразу у Аммиана Марцелина аналогично построенную: „земли албанов и массагетов, которых мы теперь называем аланами..." т.2, вып.2, стр.331.}

^{27 თ.ჟორდანია, ქრონიკები; 1 წ.1892, стр.32-33: и Патканов К., „Армянская география VII в.“ СПБ. 1877, стр.36-38.}

^{28 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.135.}

^{29 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.152-153.}

^{30 См. Грузинскую хронику „Обращение Грузии (მოქცევაჲ ქართლისაჲ) и Армянскую аноним. географию VII в., издан. Патканона», СПБ, 1877.}

^{31 Конкретным и ярким примером, подтверждающим это положение, может послужить факт наличия "Гаргареев на Северных предгорьях Кавказских гор, называемых Керавнскими". (Страбон цитировано по Латышеву, стр.144). Гаргареев упоминают и другие античные писатели. Локализация- северные предгорья Керавнских гор - совпадает с территорией занимаемой чечено-ингушскими племенами. Поэтому мы считаем возможным этноним „Гаргареи" отождествить с одним из чечено-ингушских племенных названий Галга ღალღა. Тем самым в свидетельстве Страбона и других можно видеть прямое указание на наличие чечено-ингушских племен на северных склонах Кавказа еще до I века нашей эры.}

^{32 В.В.Латышев., цит. соч., стр.136.}

^{33 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.120.}

^{34 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.484.}

^{35 там же, стр.559}

^{36 там же, II т, вып I, стр.171.}

^{37 Ю.Кулаковский, Карта Европейской Сарматии по Птолемею, 1899, Киев, стр.22.}

^{38 Обращает на себя внимание также тот факт, что и на карте Средины. IV в. н.э., в т.н. Пейтингер. Таблице, надпись Alani стоит на Сев. - западном Кавказе в истоках реки впадающей в Меотийское озеро; между надписями Alani и Divali значительное растояние занятое несколькими различными племенами.}

^{39 В.В.Латышев., цит. соч., т.1,. вып.2, стр.484.}

^{40 М.Хоренский, История Армении, 1893, 2 кн. §50.}

^{41 М.Каганкатваци, История агван. СПБ, 1861, 1 кн., VII гл.}

^{42 В.В.Латышев, цит, соч. т.2, вып.1., стр.234.}

^{43 См. его „Эллинство и иранство на юге России", Пгд. 1918.}

^{44 См. его статьи „Die Orientpolitik des Kaisers Nerou, и "Zur neronischen Orientpolitik" в Klio 1923 r. Beiheft XV, 4, XIX и 1925 г. - XX.}

^{45 См. его статью "Цель и направление подготовлявшегося Нероном Кавказского похода" в журн. "Вопросы истории" за 1946 г.. №7, стр.66-74.}

^{46 См. его статьи „Восточная политика Римской империи в начале правления Нерона" в журн. ВДИ за 1948 г. №2,. стр.83-95 и „Римская политика в Армении и Парфии в первой половине правления Нерона" в журн. ВДИ 1948, №3, стр.52-65.}

^{47 См. его статью "რომისა და ამიერკავკასიის ქვეყნების ურთიერთობისათვის ახ.წ. I ს-ში, в Трудах Тбил. Гос. университета, 77 т. 1959, стр.127-154.}

^{48 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.151.}

^{49 В.В.Латышев, цит. соч., т.1, вып.1, стр.238.}

^{50 Ю.Кулаковский, Карта Европ. Сарматии по Птолемею.}

^{51 Paulys-Real-Encyclop. II т., 1896, стр.1514.}

^{52 Кулаковский, Аланы по сведениям античных в византийских писателей, 1899, стр.9; Täubler - "Zur Geschicbte der Alanen.“ изд. в Klio IX в 1904 г. стр.14; и др.}

^{53 См. там же, стр.14}

^{54 В.В.Латышев., цит. соч., т.2,. вып.1, стр.133.}

^{55 там же, стр.171}

^{56 там же, т.1,. вып.2, стр.484.}

^{57 „Über die Steppe nördlich des Kaukasus in welcher die Alanen zuerst begegnen, bietet Strabon die sichersten Nachrichten, besonders für die Zeit der mithridatischen Kriege,.. Strabon kennt aber die Alanen nicnt und nennt überdies in allen Gegenden, für welche sie in Betracht kommen könnten, andere Völker“... Klio. uht. coh., dp.15.}

^{58 Tacitus benutzte die Lagerberichte dieser Kriege, nennt aber uie Alanen ebensowenig wie Plinius im 6. Buche, in welchem er nach eigenem Zeugnis die neuen Kenntnisse, die diese Kriege brachten vor "Wertete“, там же, стр.17}

^{59 Ю.Кулаковский, цит. соч., стр.9.}

^{60 В.В.Латышев., цит. соч., т.1,. вып.2, стр.484.}

^{61 Ю.Кулаковский, цит. соч., стр.10}

^{62 там же, стр.11}

^{63 „...der... Berlcht durch den Nachweis rechtfertigen lässt, dass in J. 72 .(73) ein Alaneneinfall von Osten her möglich war, Und dieser Nachweis lässt sich von zwei Seiten erhvingen". Там же, стр.19.}

^{64 "Ist somit die Möglichkeit eines Alaneceinfalls von Osten her Sesichert, so ist damit...“ там же, стр.21.}

^{65 См. его статью "Iberer und Hirkanier" в журн. "Cancasica“, №8, 1931, стр.78-113.}

^{66 „Hieraus folgt, daß die Nomaden nicht durch den Paß von Darial gekommen sein können-denn dieser Weg hätte sie zuerst nach Armenien geführt - sondern nur durch das eigentliche Kaspische Tor, den Paß von Darband“, там же, стр.84.}

^{67 См. его статью "О местонахождении Caspia via и Caspiae pertae" 8 журн. "Исторические записки", №25, 1948, стр.59-70.}

^{68 Там же, стр.66}

^{69 Там же, стр.70}

^{70 "...es folgt nun der Zeit nach die Erwähnung der Alanen bei Josephus zum J.35 n. Chr., die mithin als erste anzusehen wäre, wenn ihre Authentizität sich gegen jüngst geäusserte Zweifel sichern liesse“, там же, стр.15}

^{71 В.В.Латышев., цит. соч., т.1,. вып.2, стр.482}

^{72 По существу тождественное определение дает и М Vasmer „Αλανοi Volk, urspr. in der Steppenregion nördlich des Kaspiscnen Meeres und des Kaukasus bis zum Tanais“. см.M.Vasmer - Die Iranien in Südrußland“, 1923, стр.31.}